11. Н. А. ЗАХАРЬИНОЙ
26 июня 1833 г. Москва.
Июня 26. 1833 года.
Я обещался вам написать, любезнейшая Наталья Александровна! и вот с величайшей аккуратностью выполняю обещание.
— кандидат! Вы не можете себе представить сладкое чувство воли после четырехлетних беспрерывных насильственных занятий; теперь я отдан сам себе и теперь только начну свое образование, ибо хотя я и кончил курс, но собрал так мало, что стыдно на людей смотреть.
Вспомнили ли вы и Эмилья Михайловна обо мне в четверг? День был душный, и пытка наша продолжалась от 9 утра до 9 вечера.
Как проводите время, теперь деревня — рай, и я с радостию бы поехал... на короткое время, ибо для меня и Москва не хуже рая. Я привык, я люблю Москву, в ней я вырос, в ней те несколько человек, которые искренно, долго будут жалеть об мне; другие города представляют мне только множество людей, и я посреди их один-одинехонек — а это грустно! Впрочем, ежели будет нужда, будет польза, я готов ехать хоть в Камчатку, хоть в Грузию, лишь бы в виду было принести какую-нибудь пользу родине.
ête[4], что останавливаю своим письмом. Итак, прощайте.
Преданный вам
Александр Герцен.
Маменька кланяется вам и Эм<илии> М<ихайловне> и М<арье> С<тепановне>.
P. S. <ановне> прошу свидетельствовать и пр. Эмилье Михайловне мое почтение и благодарность за приятные минуты, которые я с ней провел. Пассеки все — никогда не скажу, что довольно часто.
Сейчас от вас письмо, благодарю за всё. Пас<секам> буду кланяться и, еще более, — покажу ваше письмо. Я вас спрошу так же, как вы некогда меня: почему же вы собирались писать именно Людм<иле>? Но надеюсь, что вас этот вопрос не так удивит, как меня ваш[5].
Наталье Александровне Захарьиной. В Краснинкове.
Примечания
Отрывок впервые опубликован (с вариантами) самим Герценом в подстрочном примечании к главе VII части первой «Былого и дум» («Былое и думы» Искандера, ч. I, Лондон, 1861, стр. 195 — 196 — см. VIII, 150).
Я обещался вам написать... — Н. А. Захарьина проводила лето в подмосковном имении княгини М. А. Хованской.
... Эмилья Михайловна... — Аксберг, подруга и гувернантка Н. А. Захарьиной — «девушка умная, бойкая, энергическая, с прибавкой пансионской восторженности и врожденного чувства благородства» (VIII, 329).
День был душный, и пытка наша продолжалась от 9 утра, до 9 вечери. — Как устанавливается «Дневной запиской отделения физико-математических наук» университета, экзаменационное заседание 22 июня продолжалось «с 9 часов утра до 3 пополудни и потом с 5 до 8 вечера». Герцен и его сотоварищи подверглись, как сообщает «Дневная записка», «открытому испытанию по вопросам, во множестве заблаговременно приготовленным, в тайне хранимым и которые были избираемы по жребию экзаменовавшимся: 1-е, г. ректором Двигубским — из ботаники, и предложены были живые растения для разобрания; 2-е, г. ординарным профессором Павловым — из физики; 3-е, г. ординарным профессором Щепкиным — из аналитической геометрии, высшей алгебры и дифференциального и интегрального вычислений; 4-е, г. ординарным профессором Перевощиковым — а) из механики, б) из астрономии; 5-е, г. ординарным профессором Ловецким — из сельского хозяйства, минералогии, и предложены были минералы для разобрания; 6-е, г. ординарным профессором Фишером — из зоологии; 7-е, г. ординарным профессором Гейманом — из химии» («Труды Института истории естествознания», T. V, 1953, стр. 381 — 382).
Сейчас от вас письмо... — Письмо не сохранилось.
<иле>. — 22 марта 1838 г. Н. А. Захарьина писала Герцену: «Я совсем почти незнакома с твоею любовью к Л. П., долго спустя уж ты сказал мне о ней. А знаешь ли что? Emilie как была у них первый раз, и ты там был» (Изд. Павл.,
[4] помеха веселью (франц.). — Ред.
[5] До Крутиц — ничего нет особенного, но любопытно.