194. А. Л. ВИТБЕРГУ
10 августа 1838. Владимир.
Часа два тому назад приехал я во Владимир из деревни и, нашедши письмо ваше, тотчас принялся отвечать. Мне было необходимо писать к вам, сообщить толпу дум и чувств, наполнявших меня, на месте святом для нас. Путь мой лежал около Москвы — он меня привел на Воробьевы горы. Душа стеснилась, когда я издали увидел лестницу. Тут я ребенок в каком-то восторге понял высокую душу Ог<арева>, тут заходящее солнце благословило нашу, дружбу, с тех пор Вор<обьевы> горы для нас святыня. Потом я узнал вас, мы сдвинулись и снова Вороб<ьевы> горы стали святы. И вот этот двукраты святой холм явился; но не тем торжественным, как прежде: дождь лился, сырой ветер дул. Я велел ямщику остановиться и пошел с Наташею по ужасной грязи на место закладки. Место закладки, как открытая могила, приводило в трепет — камни разбросаны; я прислонился к барьеру, смотрел вдаль, одна серая масса паров и больше ничего, я думал о дальнем друге, о брате Николае, и слеза наливалась в глаза мои и её, я думал потом об вас: вот на этом месте, может, стояли вы с широкой душой — и опять слеза навертывалась. Мы молились об вас. А сырой ветер выл, растрепывал деревья, было страшно. Я взял два камешка — их сохраню в память торжественной минуты. Когда я ехал обратно, была ночь, и Вороб<ьевы> горы едва виднелись. И так пал туман на них. Они подернулись флером, креном.
После четырех лет я увидался в деревне со всеми своими. У нас, совершенный мир.
— но который не желает, чтоб вы знали, кто он. От кого вышел слух об наследстве В<еры> Ал<ександровны>, не знаю, мне писали из Москвы тогда же, как и о путешествии Авд<отьи> Викт<оровны>. В газетах помещена не вся речь Филарета.
Рукой Н. А. Герцен:
Нет сомненья, почтеннейший друг наш, что вы слышите, чувствуем, когда мы говорим о вас, а это бывает так часто, так долго... О! я уверена, душа ваша видит и тот жар, тот восторг, с которым рассказывает о вас Александр, и то умиление, благоговение, с которым я слушаю его. Я не умею выразить вам, что наполняло мою душу, когда он и слезами говорил мне о вашем дивном проекте... Как пламенно хотелось мне взглянуть на то место (я никогда не бывала на Вор<обьевых> Горах), помолиться хоть у колыбели храма... Совершилось желание — несмотря на ужаснейшую погоду, мы стояли там долго, долго, молча, Колыбель и могила!.. Великий страдалец, Тот, кто ниспосылает тебе такие испытания — да вознаградит тебя здесь и там! Молитва моя искренни и пламенна, Он слышал ее.
Ваша Наташа.
Лев Алексеевич говорит о возможности определить Прасковью Петровну и хочет похлопотать, может и удастся; но прямо обнадеживать не смею, его высокопревосход<ительство> часто говорит на вон тараты. Кланяйтесь много и много Прасковье Петровне; ежели будет случай, лучше ехать; но риск Велик — вот мое мнение. И Вере Александровне мой дружеский поклон.
И я вас обнимаю от всей души, Прасковья Петровна — когда же мы увидимся?
Наташа
На обороте: Его высокоблагородию милостивому государю Александру Лаврентьевичу Витбергу. В Вятке.
Печатается по автографу (ПД). Впервые без заключительного абзаца опубликовано: PC, 1876, № 10, стр. 284 — 285; полностью: XXII, 17 — 18. На автографе помета Витберга: «Получено 20 августа».
Ответ на письмо А. Л. Витберга от 26 июля 1838 г — PC, 1897, № 12, стр. 482 — 484.
... на Воробьевы горы. — «О себе» (ЛН, 63, стр. 22 — 25).
... о брате Николае... — Н. П. Огареве.
В газетах помещена не вся речь Филарета. — Во вступительной заметке к речи Филарета (см. комментарий к письму 191) газета «Московские ведомости» сообщала: «Его Высокопреосвященство, митрополит Филарет, убежденный просьбой членов комиссии, припомнил сказанное им в беседе, и доставил копию, а мы спешим сообщить и нашим читателям».
— PC, 1897, № 12, стр. 482 — 486.