130. Т. А. АСТРАКОВОЙ
13 апреля 1842 г. Новгород.
Вы грустно встретите праздник, но пусть слабый голос дружбы заменит сколько-нибудь былое. Зачем в ваших строках какая-то безнадежность? Грусть ваше право. Безнадежность должно искоренить. Вы должны жить, как живая, прекрасная память его, в вас продолжается земная жизнь его, и, может быть, чрез вас ему легче там...
13 апреля 1842. Новгор<од>.
Печатается по фотокопии с автографа, хранящегося в Колумбийском университете. Впервые опубликовано: НПГ, 76, вместе с письмом H. A. Герцен, которое в автографе предшествует тексту Герцена. Н. А. Герцен писала между прочим о намерениях Герцена: «Александр по болезни подал в отставку, когда она получится, мы поедем в Тверь, там ближе к Москве и климат лучше, для меня это необходимо, я все хвораю»; «Александр остановится в Твери, а я проеду в Москву на несколько дней с Сашей, и мне непременно нужно посоветоваться с хорошим доктором, все это будет, может, в июне».
Ответ на неизданное письмо Т. А. Астраковой, без даты (ЦГАЛИ, ф. 2197, оп. 1, ед. хр. 226).
... — Праздник Пасхи.
Зачем в ваших строках какая-то безнадежность? — В своем письме Т. А. Астракова говорила о том, что никак не может примириться со своей потерей: «Мысль одна: его нет, его нет... ходишь из угла в угол, как будто что-то ищешь, как будто ждешь его домой из какого-нибудь заведения, ждешь, проходят часы, дни, и вот уж прошло и два месяца, а его нет <…> Наташа, друг, его нет, и я не увижу его. Эта мысль заставляет меня <испытывать> тьму смертельных мук. Как неистово издевается над нами судьба, зачем нужно было убить его и оставить меня жить? Зачем меня, всегда хворую, она сделала недоступной всякой болезни... Зачем, когда молила я о жизни... у меня вырвали эту жизнь, теперь молю о смерти, мне не дают ее» (ЦГАЛИ
«пятница на святой неделе — 1 мая», — там же.