35. Н. А. ЗАХАРЬИНОЙ
Апреля 22, 18<35>. Казань.
Далеко, далеко умчало меня, друг Natalie! Страшное положение быть доведену до такого одиночества, в котором надобно в себе одном искать всё, нет человека, нет груди дружеской на этом пути, нет звука понятного им... Виноват. Воспоминания — надгробный памятник прошедшему, но памятник живой, и природа, с другой стороны — вот что у меня осталось. Я рассеян, мне мудрено это движение после 9 месяцев тюрьмы, я не могу себе еще дать ни в чем отчета. Неси же, неси же, буря, которая увлекла меня, я вверяюсь тебе.
Часто вижу я Москву и вас всех во сне — сон есть положительное добро, и как хороши сны иногда, и будто бы это вздор, ведь живем же, когда спим, и помним сон, как быль.
Твой брат Ал. Герцен.
Ты получишь отсюда казанский гостинец от меня. Чем богат, тем и рад.
На обороте:
Примечания
(ЛБ). Впервые опубликовано: РМ, 1, стр. 102 — 103. На автографе позднейшая помета Герцена: «2». Автограф поврежден (год в авторской дате восстанавливается исходя из того, что письмо написано в Казани, где Герцен был в 1835 г.). Текст: «Я рассеян ~ ни в чем отчета» позднее подчеркнут Герценом.
— Герцен приехал в Казань, по-видимому, 20 апреля 1835 г. См характеристику этого города, в котором Герцен видел «место встречи и свидания двух миров», т. е. Востока и Запада, в его статье «Письмо из провинции» (I, 132 — 133) и в «Былом и думах» (VIII, 224 — 225).
Ты получишь отсюда казанский гостинец от меня. — Герцен послал Наталье Александровне зонтик и башмаки. «Зонтик прелестный и башмаки я получила, — сообщала она 28 мая, — честь твоему вкусу!»
Об ответе Н. А. Захарьиной см комментарий к письму 36.