Герцен А. И. - Кетчеру H. X., 10 апреля 1844 г.

187. Н. X. КЕТЧЕРУ

10 апреля 1844. Москва.

Здравствуйте, онорабель ученый друг. Мы опять помолчали, ну не беда — поговорим теперь. Сегодня девять лет, как я дожидался тебя, выезжая из Москвы в первый раз от роду... и вот все старое, полузабытое и задернутое явилось — и захотелось писать к тебе; т. е. оно собственно вовсе не писать захотелось, а говорить. Писать — это суррогат вроде Моренковского кофею... ну сам ты человек умный и Шекспира больше не переводишь, стало, все сообразишь, вообразишь, дополнишь и раскричишь. —

У Михаила Сем<еновича> скончалась сестра 5 апреля. Я ее вовсе не знал, но знал его привязанность к семейству, кажется, это его крепко огорчило. Это единственная очень дурная новость, которую я имею, потому я ее протолкал вперед. Потом тебе комиссия, которую непременно тотчас исполни и мне напиши. Кто в Петерб<урге> лучше всех гравирует портреты на стали, меди, или au burin[159], или акватинта, кажется — Рейт. P. S. Всех лучше, говорят, Менцов. Ценой не испугаешь. Хотят гравировать портрет Тим<офея> Ник<олаевича>, оригинал пришлю я. Или не лучше ли послать в Лондон, но через кого, возьмешься ли ты? или здесь похлопотать? Разумеется, сходство с оригиналом должно быть совершенное и работа оконченная. Ты увидишь сам по ценам, до чего идти можно, о числе экземпляров можно поговорить потом, сверх того, доска должна остаться у заказывающего.

<ановским> следующий спор о Сашкином воспитании: он советует взять теперь немца — menin[160], я решительно не хочу и готов взять за дорогую цену немку, француженку, англичанку — только не мужского пола. Причин тысяча. Если немец en question[161] человек образованный, ему надобно платить по меньшей мере 2000, да и то не пойдет к 4¹/₂-лет<нему> ребенку, которого учить не надобно, если ж это un diadka comme il<y>en a partout[162], черт ли в нем, он то же, что слуга, только что ругаться будет по-немецки, а не по-русски. Женщина будет великой помощью для Наташи, потому что она может присмотреть и за маленьким. — Немец, dixit[163] Гр<ановский>, необходим для его физического развития, diadka будет водить гулять etc.; во-первых, несмотря на все обвинения (которым корень и источник ты), в физич<еском> воспитании ничего не упущено. С начала ноября у него был коклюш до февраля, а с февраля до сих пор он кашляет — тут, кроме поветрия, никто не виноват. Когда он здоров, тогда он бывает беспрестанно на воздухе — например, прошлый год в Новегороде, потом в Покровском. Гулять водить или лучше надсматривать, как он гуляет, может женина в 100 раз лучше. Вот дело разное, если б был мальчик его лет, с которым бы он мог играть, это для физики было бы чудесно. — «Да если этот немец будет удивит<ельно> хорош». С чего же это? Я полагаю совсем иначе, он должен быть человек грубых понятий, немецкого мещанства, и этого человека сделать членом семейства? Да, членом семейства — или лакеем; третьего нет для меня и по нашему образу жизни. Женщина вообще мягче, лучше оклимачивается в доме, женщина вообще благороднее мужчины необразованного. Извольте дать по сему делу ваш голос без иры и штудии, как говаривал ученый друг Тацит. Veto я не даю никому, votum принимаю от друзей с величайшим вниманием.

Да, еще о портрете: поговоривши с художником, хорошо было бы, если б ты прислал образчик его работы, какой-нибудь портрет. Рейта работа мне известна по портрету Жуковского; но он не отличен, да и формат у нас будет в пол-листа, а Жук<овского> в 8 долю.

Засим прощай — не задерживай ответ, все тебе кланяются, все тебя любят, и много кланяются — потому что много любят.

Что же Краевский, когда перестанет со мной шутить и перешлет статьи? — Сделай одолжение, скажи ему, что мне дела нет, хоть бы он вновь напечатал. Что за гигант неделикатности.

ß und Gruß[164].

Примечания

Л III, 391‒393.

Вместо текста: «P. S. Всех лучше, говорят, Менцов» (стр. 181, строка 6) в автографе первоначально было: «не возьмется ли Тим или Клот».

...— Почтенный, уважаемый (франц. honorable).

Сегодня девять лет, как я дожидался тебя, выезжая из Москвы в первый раз от роду... — В «Былом и думах» Герцен рассказал о том, как 10 апреля 1835 г., в день высылки из Москвы, он ждал Кетчера в трактире «Перово», чтобы проститься (VIII, 219—220).

У Михаила Сем<еновича> скончалась сестра 5 апреля— Анна Семеновна Щепкина скончалась 6 апреля 1844 г.

...без иры и штудии, как говаривал ученый друг Тацит. — «Sine ira et studio» («Без гнева и пристрастия») — цитата из «Анналов» Тацита (гл. I).

Рейта работа мне известна по портрету Жуковского— Имеется в виду рисунок Райта 1835 г.