43. Н. А. ЗАХАРЬИНОЙ
Конец августа 1835 г. Вятка.
Друг мой Наташа!
Ты знаешь причины, по коим я стал реже писать к тебе, — ни слова об этом.
Поздравляю тебя с твоими именинами — я знаю, что внимание и в дружбе утешает; я думаю, ты получила и подарок, о коем я писал; я в твои именины был на огромном обеде и пил за твое здоровье чистейшим Клико[49].
Наконец, и здесь нашел я одного человека, с которым немого покороче, — это для меня необходимость; я часто говорю ним о тебе, мой друг, даже показываю иногда твои письма.
Ты пишешь о скором свиданье — я не думаю, чтоб оно очень скоро было...
В «Легенде» я прибавляю новый опыт своей души, там хочу и выразить, как самую чистую душу увлекает жизнь пошлая, такая, которую я веду здесь[50]. Жизнь та же, которую ведут все.
Часто, друг мой, беру я твой медальон, много мне говорит он; ты чистая сторона моей жизни, ее поэтическая сторона, ибо наша дружба — поэзия, в ней даже не участвует мое славолюбие, которое участвует у меня во всем... Это самое святое чувство. О Наташа, когда же, когда же я опять увижу тебя!..
жизнь так же полна, как, наша, она отстранена от жизни собственно, — ты понимаешь смысл, в котором я употребляю это слово. Прощай, прощай, посылаю тебе братский поцелуй.
Алекс. Герцен.
Эмил<ии> Мих<айловне> salut et amitié.
Наташе.
Примечания
Печатается по автографу (ЛБ). РМ, 1893, № 1, стр. 126 — 127. В автографе помета Герцена: «20»; строки «Часто ~ поэзия, в ней» и «Это самое святое чувство» подчеркнуты. Дата устанавливается по упоминанию об именинах Натальи Александровны, которые приходились на 26 августа.
Ответ на письмо Н. А. Захарьиной от 1 августа 1835 г. (Изд. Павл., стр. 25).
— Наталья Александровна писала Герцену: «Прости мне, я тебе пеняла, что ты мне не пишешь, но, может быть, папенька не приказал тебе, может быть, ты думаешь, что мне чрез это выйдет неприятность, — я ничего решительно не боюсь; но что бы то ни было, да ежели ты находишь какие препятствия, — не пиши, и за 1000 верст я узнаю и откликнусь тебе, когда ты позовешь меня. Счастлива я, что, несмотря на все опасности, еще могу беречь у себя твои письма; к ним я буду прибегать с грустною душой и в них найду то, что люди у меня отнимают, и, когда можно, буду к тебе писать» (Изд. Павл.,
... я думаю, ты получила и подарок... — 15 августа Наталья Александровна извещала Герцена: «Вчера же папенька прислал мне платочек и пишет, что он прислан от тебя мне к именинам, — не знаю, что-то мне не верится... Но хочу верить, что он от тебя, мне приятнее будет надеть его» (там же, стр. 26 — 27).
... и здесь нашел я одного человека, с которым немного покороче... — По предположению М. К. Лемке, речь идет о Гаврииле Каспаровиче Эрне I, 193).
Ты пишешь о скором свиданье... — Наталья Александровна писала о возможности скорого возвращения Герцена из ссылки, вероятно, со слов Л. А. Яковлева и его сына Сережи (см. комментарий к письму 42).
В «Легенде» я прибавляю новый опыт своей души ~ — О переработке «Легенды», написанной в феврале 1835 г., см. далее в комментариях к письму 61.
Ты все пишешь об удалении от света ~ бросать запечатанное письмо, не читая его. — Герцен ссылается на следующие строки из письма Натальи Александровны: «Не могу допустить, чтобы человек пал до такой степени, чтоб не было на земле святой обители, общества людей, истинно посвятивших себя уединенной и строгой жизни для собственного усовершенствования в добродетели и для блага ближних, — есть на земле святая обитель, есть между нами такие люди, но где же эта обитель? Где эти люди? Со временем, — теперь я не могу об этом думать... Ты писал ко мне, что когда еще жизнь кажется запечатанным письмом, не должно бросать его. Пора, пора сорвать эту печать!» стр. 25). Письмо Герцена, упоминаемое Натальей Александровной, остается неизвестным.
Ответ Н. А. Захарьиной от 18 сентября 1835 г. — Изд. Павл., стр. 32 — 33.
[49] : вдобавок был пьян ужасно.
[50] И не написал ничего.