49. Н. А. ЗАХАРЬИНОЙ
25 ноября 1835 г. Вятка.
Ну, слава богу, я получил ответ на безумное письмо мое; твоя душа так высока и чиста, что она его не поняла вполне. Нет, нет, верь мне, это был бешеный порыв, более ничего, это было исступление дружбы. И мудрено ли? Отделенный от всех друзей, один голос вызывал меня из тяжелого усыпления, и этот голос был не мужской, а чистый голос, святой голос девы, и эта дева — ты, да, твои записки всегда пробуждали меня. От этого чувство дружбы и благодарности все усиливалось более и более и, наконец, вырвалось судорожно. Почему называю я безумным то письмо, спрашиваешь ты, — потому, что в нем затемнено чувство дружбы другим чувством, — да, тогда, когда я писал это, я был не брат тебе, но твоя записка все исправила; ты подобна той деве из чужбины, о которой мечтает Шиллер, которая своим достоинством, своею высотой отталкивает все земное. Ты приказываешь мне писать к Emilie о ее любви, исполню это; но именно как приказ, не по своей воле. Я с нею не так близок, чтоб писать о подобных предметах. Да и о чем тут советовать? Он любит, она любит — мне хоть строку об этом, я тогда буду вправе.
Не сердись, что я мало пишу, ужасно устал и что-то неспособен ни к чему, и потому прощай, сестра моя.
Твой брат А. Герцен.
25 ноября.
Примечания
Печатается по автографу (ЛБ). Впервые опубликовано: РМ, 3, стр. 212. На автографе помета Герцена: «37». Текст: «его не поняла вполне», «а чистый ~ пробуждали меня», «я был не брат» — подчеркнут. Год определяется содержанием (письмо написано после получения ответа Н. А. Захарьиной на «безумное» письмо Герцена от 12 — 15 октября 1835 г.).
Ответ на письмо Н. А. Захарьиной от 27 — 29 октября 1835 г. (Изд. Павл., стр. 40 — 42).
... твоя душа так высока и чиста, что она его не поняла вполне. — Наталья Александровна писала Герцену в ответ на его письмо от 12 — 15 октября 1835 г.: «Друг мой! Верую, верую, что нас с тобою соединяет дружба, дружба самая высокая, которой нет примера. На земле у меня нет существа драгоценнее тебя, я люблю тебя более всех на свете. Ежели это чувство более, выше дружбы, — я не умею назвать его, но верю ему. Никогда, никогда я не буду любить, никогда не позволю никакому чувству в душе моей стать выше того чувства, которое я имею к тебе. Мне побить — значит найти существо выше, достойнее тебя, но я никогда его не найду. В моей душе одно чувство выше любви к тебе — любовь к богу, но эти два чувства так тесны, так соединены между собою: без любви к богу я не могу любить тебя, без любви к тебе не могу любить бога. Ежели дружба не может так сблизить два существа, не может подняться так высоко, пусть это будет чувство между земною любовью и дружбой. Когда я думаю не согласно с тобою, я обманываюсь. А ты веришь ему? Любить, не желая полного обладания предметом любви своей, — я понимаю тебя; кажется, понимаю; но почему ты все, писанно тобою, называешь безумством, — не понимаю. Прежде ты пугал меня ужасною участью голубя, теперь — бездною, пропастью; не страшна мне участь голубя, сладко мне его странною, радостно погибну я с моею ракетой, ежели ей суждена гибель: не устрашусь бури на волнующемся море страстей, — ведь я буду плыть с тобою, с тобою, и с кем же, с кем мне надежнее плавание, друг мой, скажи мне, с кем? Кого, кого я должна любить на земле более тебя, брат мой, скажи мне, кого? Ни с кем и никого! Да, ни с кем и никого!.. Ужасен сон твой, еще ужаснее мысль твоя наяву: когда я не сестра тебе, когда мы чужие... О, нет, нет, брат мой, не отвергай сестры твоей, нет... но ведь это ты? Пусть так! Но в душе отверженной ты будешь братом вечно, вечно!» (Изд. Павл., — 41). В письме от 12 ноября Наталья Александровна тожественно повторила: «... в душе моей нет чувства выше того, которое и имею к тебе, кроме любви к богу» (там же, стр. 42).
... я был не брат тебе, но твоя записка все исправила... — 29 октября Наталья Александровна писала Герцену: «Жму руку на прощанье, руку моего брата, о, ради бога — брата!» (там же).
... ты подобна той деве из чужбины, о которой мечтает Шиллер... — Речь идет о героине стихотворения Ф. Шиллера «Das Mädchen aus der Fremde» («Дева из чужбины», 1796), гостье «нездешней стороны», одаренной «чарующей красой» (аллегорическое олицетворение поэзии).
Ты приказываешь мне писать к Emilie... — Отклик на строки из письма Н. А. Захарьиной от 27 — 29 октября: «Друг мой, напиши же к Emilie; теперь ты знаешь, кому она отдала свое сердце; они счастливы будут, и в этом не сомневаюсь. Мне жаль ее, она до сих пор в деревне, ей, верно, гам скучно, напиши к ней, пожалуйста...» (Изд. Павл., стр. 41).
— Часть письма, адресованная Э. М. Аксберг, не сохранилась.
Ответ Н. А. Захарьиной от 16 — 21 декабря 1835 г. — стр. 50 — 52.