64. Н. А. ЗАХАРЬИНОЙ
12—13 мая 1836 г. Вятка.
12 мая 1836. Вятка
Ангел мой, Наташа, блеснул первый луч надежды, маленький луч, едва видный. О боже, ежели б он был не тщетный, ежели бы через месяц или два я мог тебя прижать к моему сердцу и в твоих объятиях забыть все двухлетние страдания. Моли, моли бога, Наташа, молитва твоей чистой души, может, будет услышана...
«Влекомый таинственным пророческим голосом, пилигрим шел в Иерусалим. Тяжка была дорога, силы его изнемогали, он страдал... Господь сжалился и послал ему утешителя с чашею, наполненною небесным питьем. С восторгом принял пилигрим его; но, отдавая ему чашу, сказал: „Посланник неба! Благословляю нашу встречу, но с радостию покидаю тебя, ибо я знаю нечто выше тебя — святую Деву: к ней иду я, к ней стремлюсь, ей моя жизнь... Моли богу, чтоб скорее соединился с нею!”» — И эта святая Дева — ты, моя Наташа; да, всё, всё радостно покину я для тебя, для тебя, которая так меня любит. Ты моя святая, высокая Дева.
13 мая.
Я начал и уже довольно написал еще новую статью; в ней я описываю мое собственное развитие, чтоб раскрыть, как опыт привел меня к религиозному воззрению. — Между прочим, я представил там сон или, лучше, явление, в котором нисходит ко мне дева, ведущая в рай, как Беатриче Данта... Этот сон мне удалось хорошо написать, Витб<ерг> был очень доволен, но не знал причины. Он думает, что я так живо представил мою мечту и что моя мечта так хороша — а я просто описал тебя, и не мечта, а ты так хороша.
Кажется, сегодня год, что я поехал из Перми. Обыкновенно при таких воспоминаниях говорят: как скоро идет время. Ну, я этого не скажу про этот год — нет, медленно, как долгий яд, как болезнь, вел он меня, и я, кажется, ощущал шероховатость каждого дня его 366 дней. — Но скажу откровенно, будь ты здесь, и я перенес бы его — конечно, не без грусти — но легко.
Что-то Ог<арев>? Женился ли? Никакой вести от него, а и он мне необходим, как ты. Мы врозь — разрозненные томы одной поэмы. Хорошая библиотека не удовлетворится одной частью. Ах, где-то будет эта хорошая библиотека!
<но> не получил — досадно — я знаю, что тебе самой трудно не писать ко мне долго; знаю, что тебе писать ко мне так же необходимо, как дышать, — но досадно. Я так счастлив, получив твое письмо, так весел. Ухожу в свою комнату, бросаюсь на диван и читаю, и перечитываю десять раз. И сердце так бьется, и кровь так кипит, готовы слезы литься из глаз, и дыхание делается прерывисто; это мои счастливейшие минуты здесь, потом целые дни мечтаю о каждой строке. — О, сколько блаженства принесла ты мне, и какая высокая душа отдалась мне...
Да, будут минуты, когда мы не позавидуем раю, и рай позавидует нам.
Александр
На обороте:
Печатается по автографу (ЛБ). (Впервые опубликовано: РМ, 6, стр. 22 — 23. На автографе пометы Герцена: «70» и Н. А. Захарьиной: «21-е мая. Четверг». Автограф поврежден, слово «но» («<но> не получил») восстанавливается по смыслу.
... блеснул первый луч надежды... — По предположению М. К. Лемке, Герцен имел в виду ходатайство И. Гильтебраидта (см. комментарий к предыдущему письму).
Я начал и уже довольно написал еще новую статью... — Не дошедший до нас ранний автобиографический набросок входил, видимо, в состав задуманного произведения, о котором Герцен писал в предыдущем письме.
— 24 мая 1836 г. — Изд. Павл.. стр. 93—97.