• Приглашаем посетить наш сайт
    Некрасов (nekrasov-lit.ru)
  • Герцен А. И. - Гааг Л. И. и Эрн М. К., 26 (14) мая 1850 г.

    28. Л. И. ГААГ и М. К. ЭРН

    26 (14) мая 1850 г. Париж.

    Le 26 mai 1850. Paris.

    Man hat wieder einen Schelmenstreich gemacht in der Sache Ihres Billets — es ist um rasend zu werden. G<asser> schreibt, daß die Bank jetzt nichts gegen die Auszahlung des Billets hat, daß alle Hindernisse gehoben sind. Aber sie will, daß Ihre Prokuration vom Ministerium der Ausw<ärtigen> Ang<elegenheiten> legalisiert wäre, und das Min<isterium> sagt, daß es nicht visiere. — Da stehen wir jetzt. — Auf Rotschild ist nicht viel zu rechnen, er ist überdrießig, dazu, glaube ich, hat Kisseleff gut gearbeitet. — Aber auf diesem Terrain hat ja das Würtemb<ergische> Minist<erium> die beste Position. Was hat man denn von dort gemacht, wie ist es möglich, keine Antwort zu schicken bis jetzt. Bitten Sie Georg gleich wieder zu schreiben.

    In Folge dieser Neuigkeiten habe ich alle meine Projekten geändert. Ich schickte nach der Prefekt<ur>, um zu sagen, daß ich vor dem 1. Juni unmöglich reisen kann. Und den 1. reise ich ab (denn G<asser> sagt, er wird nach einer Woche noch einmal schreiben, sein Brief ist vom 16. Mai). — Ich werde Natalie und die Kinder installieren in Nizza, und dann gehe ich nach Zürich oder eine andere Stadt nahe von Würtemberg und Paris, um die Sache nicht einschlafen lassen. Denn ohne mich wird im Hause Rotsch<ild> nichts gemacht.

    Sie können noch einen Brief schreiben hierher. Adress<ieren> an Reichel[50].

    Ну, Марья Каспаровна, признаюсь — тяжела шапка Мономаха, я с каждым днем более и более устаю, что за обилие неприятностей, мелких и крупных, частных и общих, да еще сверх того эта лихорадка с билетом. — И все эти беды какие-то пресные, от которых только тупеешь, с которыми даже бороться нельзя. Мне отсрочили отъезд до 1 июня. Я свезу наших в Ниццу, а потом приеду хлопотать о деле к вам.

    Писал длинное письмо к Егору Ив<ановичу>, все разложив по пальцам что делать.

    Прощайте.

    Kola Kuß von Papa,

    Mama,

    Tata,

    Sascha[51].

    Рукой H. А. Герцен:

    Ах любезные друзья! уж и грустно наконец, и жаль смертельно и вас-то и Алек<сандра>.

    Тата так похудела, что у меня сердце болит глядя на нее, и ужасно слаба, но здорова, а Колюточка только утешает.

    Примечания

    Печатается впервые, по фотокопии с автографа (ВМ).

    ...банк ∞ не возражает против оплаты билета... — 14 апреля (ст. ст.) 1850 г. Николай I утвердил оплату билета Л. И. Гааг, о чем немедленно было сообщено соответствующим инстанциям (см. Л XIV, 13). См. комментарий к письму 2.

    ...Министерство заявляет, что не станет визировать. — Министерство иностранных дел не решалось засвидетельствовать доверенность Л. И. Гааг без специального указания III отделения, которое и было запрошено по этому поводу.

    ...Киселев тут хорошо поработал… — Рапорт, посланный Киселевым в Петербург, послужил непосредственным поводом к наложению запрета на имение Герцена (см. Л V, 262—267). Киселев пытался, по-видимому, подорвать доверие к Герцену и в деловых парижских кругах (ср. «Былое и думы» — X, 137—138). Ср. письмо 42.

    ...самая выгодная позиция у Вюртембергского министерства. — См. комментарий к письму 6.

    ...раньше 1-го июня мне нельзя уезжать. — О высылке Герцена из Парижа в 1850 году см. «Былое и думы» — X, 140—147.

    [50] В деле с вашим билетом опять какие-то плутни — можно дойти до бешенства. Г<ассер> пишет, что банк теперь уже не возражает против оплаты билета, что все препятствия устранены не приходится, ему все надоело, мне думается, что Киселев тут хорошо поработал. Но ведь при таком положении самая выгодная позиция у вюртембергского министерства. Что же там предпринято и как это можно до сих пор не присылать ответа. Попросите Георга сейчас же еще раз написать.

    В связи с этими новостями я изменил все свои планы. Я послал сказать в префектуру, что раньше 1 июня мне нельзя уезжать. А первого я уеду (так как Г<ассер> говорит, что через неделю еще раз напишет, а письмо его от 16 мая). Натали и детей я устрою в Ницце, а затем поеду в Цюрих или другой какой-либо город поблизости от Вюртемберга и Парижа, чтобы не дать делу заглохнуть. Ведь без меня в банкирском доме Ротшильдов ничего не будет сделано.

    Вы можете написать еще одно письмо сюда. Адресуйте Рейхелю (нем.). — Ред.

    Ред<.>