170. М. К. РЕЙХЕЛЬ
17 (5) апреля 1852 г. Ницца.
17 апреля. Суббота.
Болезнь как будто идет тише. Но лихорадка не прервана, и слабость еще больше. Надежд мало — но есть. Я до того присмотрелся ко всему ужасному, что повторяю все эти страшные вещи, как будто их смысл легок.
Если пойдет хуже — я тотчас напишу, приезжайте сюда с вашим Сашкой и возьмите с собою детей в Париж. — Я хочу непременно, чтоб вы стояли в главе воспитанья женского. За Сашу я возьмусь — если я останусь цел, после всех этих ударов.
Cher Reichel, ne craignez aucune responsabilité, je vous donnerai des collègues et des aides. Mais je veux que Marie et vous restiez près des enfants jusqu’à leur majorité, en cas de ma mort. Vous aurez, comme conseil — Engelson et Haug et encore deux, trois personnes. — Maintenant ditez-moi avec franchise, était-ce une plaisanterie ou votre sérieux, d’aller en Amérique? — Peut-être nous pourrions faire ce voyage ensemble, — ne pensez jamais aux frais, il y va seulement de votre désir[203].
При случае отдайте Саз<онову> записку.
Мел<ьгунов> пусть радуется. Новая болезнь снова опустила мои руки. Но, право, я не вижу причины радоваться друзьям. Всякое несчастие вынес бы я легче, нежели эту страдательность; я было воскрес, но судьба и дружеские предусмотрительности снова оставили меня с оскорблением и без всякого конца.
Я слабею, — я хочу удаленье, я хочу разорваться со всем прошлым (кроме двух-трех связей, сплетенных давно и которых не выдерешь из сердца без сердца).
Помните, что я писал насчет осторожности в письмах, и прощайте.
Иногда мной овладевает животное равнодушие, и иногда болят все поры, все нервы. Я страшно несчастен — и стыжусь этих жалоб, они мне не к лицу, и чем — черт возьми — чем я созвал их на голову свою.
Примечания
Печатается по автографу (ЦГАЛИЛ VII, 49—50. Автограф на бумаге с траурным ободком.
[203] Дорогой Рейхель, не страшитесь ответственности, я вам дам сотоварищей и помощников. Но я хочу, чтобы Мария <Каспаровна> и вы оставались при детях до их совершеннолетия в случае моей смерти. Вы будете иметь для совета Энгельсона и Гауга и еще двух-трех человек. — Теперь скажите мне откровенно, в шутку или всерьез высказали вы намерение уехать в Америку? — Быть может, мы могли бы предпринять эту поездку совместно — пусть вас никогда не смущают расходы, дело только в вашем желании (франц.). — Ред.