82. Г. ГЕРВЕГУ
17 (5) мая 1849 г. Париж.
Non, Herwegh, e’est impossible, les forces humaines sont calculées... et je n’en ai plus. Occupation, préoccupation, famille, fatigue, affaires, far niente, ’empêche d’aller (en voiture même) jusqu’à Notre-Dame — et quelle N<otre>-D<ame> — de Lorette. Oh, ayez l’amitié de m’excuser, soyez éloquent comme Jules Favre et courageux comme Jules César, dites que je suis mort de choléra ou si vous voulez — que le choléra est mort de moi.
Votre tout dévoué.
Le 17 mai.
Et le mal aux dents est aussi une cause suffisante d’après Baumeister.
Нa обороте:
Monsieur Herwegh.
Перевод
Нет, Гервег, это невозможно, человеческие силы имеют предел... и у меня их больше не осталось. Хлопоты, заботы, семья, усталость, дела, far niente[134], наконец, все вместе взятое не позволяет мне добраться (даже в экипаже) до собора Богоматери — и какой Б<ого>м<атери> — Лоретской. О, будьте другом, извинитесь за меня; будьте красноречивы, как Юлий Фавр, и мужественны, как Юлий Цезарь: скажите, что я умер от холеры, а если хотите — что холера умерла от меня.
Всецело вам преданный.
А зубная боль, по Баумейстеру, тоже уважительная причина.
На обороте: Господину Гервегу.
Примечания
ВМ. Впервые опубликовано: ЛН, т. 64, стр. 25—26. Год определяется упоминанием об эпидемии холеры, свирепствовавшей в Париже весной и летом 1849 г.
... и какой Б<ого>м<атери>! — — По имени известного парижского храма «Notre Dame de Lorette» с 1840-х гг. стали называть парижских «дам полусвета» лоретками.
... скажите, что я умер от холеры... — Об эпидемии холеры в Париже см. в «Былом и думах» (X, 43).
[134] безделье (итал.). — Ред.