52. H. M. ЩЕПКИНУ
8 января 1857 г. (27 декабря 1856 е.). Путней.
8 января 1857.
Putney—near London. At M-r Tinkler's.
Любезнейший Щепкин, я не только не забыл вас, но и не разлюбил—я следил за вами всеми из моего далеко, как говорил Гоголь, и знал о вашей женитьбе и пр. Мих<аил> Сем<енович> был первый русский, посетивший меня после ряда страшнейших несчастий, с какой-то дикой роскошью падавших на мою голову. Я был ему бесконечно рад, хотя все, что он мне сообщил о России, было очень печально. Я не во всем поверил, т. е. не во всем был согласен с Мих<аилом> Сем<еновичем> и все-таки хранил веру (одну, которая у меня пережила все) в Россию и в развитие ее. Ваше письмо совсем иное — у вас столько же веселого и полного надежды, сколько у М<ихаила> С<еменовича> было безотрадного. Старый скептик, я и тут останавливаюсь.
Я своими глазами видел начало царствования теперичнего папы — и не могу быть подкуплен слабенькими поползновениями к добру Ал<ександра> II. Первый я готов признать его великим государем — но пусть же он сделает в самом деле что-нибудь. Я понимаю, что можно было всему восхищаться на другой день после смерти такого урода, как Николай.
Анекдоты, которые вы рассказываете (кроме об Анненкове), были в газетах, мы сами радовались им; но ведь от этого до серьезных реформ бесконечно далеко. Он защитил богатых купцов от мерзавца, который их бил по зубам, но отчего же зубы бедных крестьян и мещан предоставлены на битье 14 классам чиновников и офицеров? Неужели вы думаете, что трон не устоит, если запретить бить без суда? Вы живете в стране, где телесная неприкосновенность была рядом с самым подавляющим гнетом. — А зачем же Закревский остается генерал- губернатором?
Ведь это детей утешают в болезнях конфектами — нам нужны операции, горькие лекарства, — не отдадимте нашего негодования, наших стремлений, выстраданных под лапой Николая, за барскую ласку... Ряд статеек, полученных мною из России и напечатанных в 1-й книжке «Голосов», совершенно ложен, и через несколько месяцев л получил совсем иные статьи, практически дельные (II книжки).
Пока не будет шага к освобождению крестьян, к избавлению России от палки и кулака, пока ценсура не заменится судом (хоть как в Пруссии), до тех пор я могу молчать, но хвалить не стану.
Чему радуются у нас амнистии? Кто ею воспользовался, кроме старцев, держать которых в Сибири наконец становилось безобразно? Бакунин и Спешнев разве амнистированы? Что касается до поляков, то это такой дедал разделений подразделений, что на десять человек удостоивается один. Амнистия тощая, скупая, а у вас радуются ей.
Ценсура стала легче, а ценсора «Современника» отставили за Некрасова стихи, перепечатанные из полного издания.
Нет, любезнейший Щепкин, употребимте наши руки, благо их немного развязали, не на аплодисмент, а на работу, на многостороннюю работу в пользу русского дела, каждый по своему обличая недостатки, изыскивая средства. Грозный пример Европы перед нами — избегнемте ее ошибок и ринемтесь вперед, не останавливаясь на слабых успехах.
Я остаюсь при своем станке; как ни говорили прежде, но теперь я больше, нежели когда-нибудь, убедился в важности иметь совершенно свободный орган для русской мысли. С апреля нынешнего года до конца навигации продано из Лондона русских книг на 10 000 франков.
Частно я теперь живу опять на Покровке или на Маросейке, т. е. с приезда Огарева.
Все наши интересы, вся любовь, вся деятельность, обращены туда, т. е. туда, где Ник<олай> Хр<истофорович> сидит у Бажанова в кофейной и поучает Ленского драматическому искусству по Шекспиру.
А пуста для меня Москва без Грановского. Это был один из самых больных ударов, ошеломивших меня.
Кланяйтесь Марии Федор<оровне> и Лизавете Богдановне — что же они не пишут? Мар<ия> Фед<оровна> как-то на меня, старика, дружески посердилась, и я, вместо ей, Мар<ии> Касп<аровне> отписал об этом. Пожмите им руку и скажите, что дети цветут. Саша ходит уже в анатомию и совсем большой человек, даже с небольшими усами. Да вот что — не забудьте им сказать: вчера сижу, отворяется дверь, и входит— «Боже мой, да это вы?» — «Ja!» — «И не забыли даже по-русски?» — «Niet» — Карл Карл<ович> Гофман. Мы с ним помянули старую жизнь и вином и виски, а сегодня он у меня ест русские блины с икрою. — Он помнит очень всех и кланяется очень Марии Федор<овне>.
Прощайте. Разумеется, я буду в Лондоне в апреле месяце (Putney — предместье), и все сделаю, что возможно, чтоб вас здесь поместить близко, хорошо и не очень дорого. Адрес мой сверху.
А. Герцен.
Рукой Н. П. Огарева:
Где же мне быть, любезный мой издатель? Живу, лечусь, здоров как бык, работаю много, пью воду. — Будьте здоровы все и наслаждайтесь моим любимым городом.
Примечания
Печатается по автографу Впервые опубликовано: Л VIII, 385-388.
Письмо H. М. Щепкина, на которое отвечает Герцен, неизвестно.
... из моего далеко, как говорил Гоголь... — «Мертвых душ». «Русь! Русь! вижу тебя, из моего чудного, прекрасного далека тебя вижу...»
... знал о вашей женитьбе... — H. М. Щепкин был женат на сестре Н. В. Станкевича — Александре Владимировне.
Мих<аил> Сем<енович> был первый русский со хранил веру... — «Михаил Семенович Щепкин», написанной в 1863 г. в связи со смертью Щепкина (XVII, 269—273).
Я своими глазами видел начало царствования ~ поползновениями к добру Ал<ександра> II. —Герцен сравнивает первые годы царствования Александра II с началом правления папы Пия IX, который, пытаясь предотвратить назревавшую революцию, провел в Папской области ряд либеральных реформ. Однако уже 23 апреля 1848 г. Пий IX изменил свою политику и перешел на крайне реакционные позиции. Характеристику Пия IX см. в «Письмах с Via del Corso» — V, 245—302.
Анекдоты, которые вы рассказываете (кроме об Анненкове)... —
— Граф А. А. Закревский до 1859 г. был московским военным генерал-губернатором. Статьей «Полицейский разбой в Москве» Герцен на страницах «Колокола» начал кампанию против Закревского (см. XIII—XIV тт.).
Ряд статеек, полученных мною из России ~ совершенно ложен... — «Голоса из России» были напечатаны три статьи: «Письмо к издателю» К. Д. Кавелина и Б. Н. Чичерина, «Мысли вслух
О6 истекшем тридцатилетии России» Н. А. Мельгунова и анонимная «Записка о письменной литературе», хотя в приложенном к выпуску «Оглавлении первой части (статьи 1855)» содержится одиннадцать названий. Остальные статьи Герцен частично включил в выпуски следующих лет, некоторые совсем не напечатал (об их судьбе см. во вступительной статье Н. Н. Захарьина к публикации писем Н. А. Мельгунова к Герцену — ЛН, т. 62. стр. 316—317). В предисловии к первому выпуску «Голосов из России» Герцен подчеркнул, что его точка зрения не совпадает с позицией авторов печатаемых статей (см. XII, 329—330).
... через несколько месяцев я получил совсем иные статьи, практически дельные (II книжки). — Речь идет о статьях, напечатанных в первом выпуске второй части сборника «Голоса из России»: «Приятельский разговор» Н. А. Мельгунова и «О крепостном состоянии» Б. Н. Чичерина. Рукописи этих статей привез из России летом 1856 г. Н. А. Мельгунов (см. письма 7 и 8). Отзыв Герцена о них см. в заметке «От издателя» (XII, 331) и в
Чему радуются у нас амнистии? Кто ею воспользовался, кроме старцев... — До амнистии, объявленной манифестом 26 августа 1856 г., оставшимся в живых декабристам было разрешено возвратиться из ссылки, однако жить в обеих столицах им запрещалось.
Бакунин и Спешнее разве амнистированы? — H. A. Спешнев по амнистии 26 августа 1856 г. был освобожден от каторги и отправлен на поселение. Герцен долго не мог получить о нем точных сведений. По-видимому в несохранившемся письме к Н. А. Мельгунову он спрашивал о судьбе Спешнева и Бакунина. В письме от 13 октября 1856 г. Мельгунов отвечал на запрос Герцена: «О возвращении Спешнева с братией я до сих пор не слыхал ничего. Полагать надо, что простят тех, кто будет просить. Наводил я справки и о Бакунине. Тоже еще ничего не знаю» (ЛН,
... ценсора «Современника» отставили за Некрасова стихи, перепечатан ные из полного издания. — В ноябрьской книжке «Современника» за 1856 год Чернышевский опубликовал извещение о выходе в свет книги «Стихотворения Н. Некрасова» и напечатал из нее три стихотворения: «Поэт и гражданин», «Забытая деревня» и «Отрывок из путевых записок графа Гаранского». Перепечатка этих стихотворений вызвала переполох в высших полицейских кругах. Цензор В. И. Бекетов, подписавший к печати эту книжку журнала, был отстранен от должности цензора «Современника». Министр народного просвещения наложил запрет на дальнейшую перепечатку стихотворений Некрасова, а также на их цитирование. Подробнее об этом см. H. А. Некрасов. Полн. собр. соч., т. 2, М., 1948, стр. 624—629.
А пуста для меня Москва без Грановского. Это был один из самых больных ударов, ошеломивших меня. — Т. Н. Грановский скончался 4 (16) октября 1855 года в Москве. Об этом сообщила Герцену в письме М. К. Рейхель — см. письмо Герцена к ней от 7 ноября 1855 г. (XXV, стр. 311).
<ии> Касп<аровне> отписал об этом. — См. письмо 20.
... отворяется дверь, и входит ~ Карл Карл<ович> Гофман. — — профессор греческой словесности в Московском университете, высланный в 1849 г. за границу за сбор денег для поддержки немецкого национально-освободительного движения.
~ вас здесь поместить близко, хорошо и не очень дорого. — Вероятно, в не дошедшем до нас письме, H. М. Щепкин извещал Герцена о своем желании посетить Лондон в апреле 1857 г. О приезде Щепкина в Путней см. в письме 87.