47. M. К. РЕЙХЕЛЬ
18 и 20 (6 и 8) мая 1853 г. Лондон.
18 мая. 25, Euston Sq<nare>.
Новость о кольце в ту же минуту я передал, à qui de droit[59]. Но самая важная новость ваша — это Мельгунов и Павлов. — Вот вы увидите, что если над нашими разразится гроза, то она придет не из Лондона. Вот их осторожность и предусмотрительность. Не за долги же Павлова послали с жандармом.
Зачем Мел<ьгунов> приезжал, не устроивши своих дел? Что он сделает со своим здоровьем, если его продержат месяца два в каземате, а потом пошлют на Вятку?
Все это досадно и прискорбно. И во всем видишь такое отсутствие практического смысла у русских — что руки опускаются. А и вы, сага mia[60], в меня бросали камушки. — Иногда, право, с горькой иронией я вижу, что истинная револ<юционная> традиция русская, та, которая шла от Пест<еля> и Муравь<ева>, та, которая блеснула в Петрашевских, имеет только двух представителей: один — ваша вдова с фортепьяном, другой я — фрибурский мещанин.
Из слов Рейхеля я видел, что вы вообразили, что я здесь под влиянием Сарматова — о маловерные, как говорил гражданин Спаситель, не следует ли принять vice versa?[61]
За посылочкой посылаю сейчас и письмо ваше не отправлю прежде получения ответа.
20. Пятница.
по платку стар, буду беречь для Сашиной свадьбы, для Татиного сговора и для Оленькина девишника.
За портрет благодарю во имя детей. Оленька тотчас узнала. Она все дома еще.
С Татой была здесь длиннейшая история, переписка, пики и сюсептибельности. Mme Crawford прислала ее звать на бал (детский) к Mme Millner-Gibson, я, разумеется, отказал, отсюда шум, Mme <ord> жаловалась эмигрантам всех наций, Mme M<illner>-G<ibson>—их женам. Я писал длинное объяснительное письмо, в котором говорю, что револ<юция>не в револ<юцию>, пока она не пройдет по детской, etc... Погода чудесная. — Тата хотела писать, да в сквере.
Прощайте.
Примечания
Печатается по автографу Впервые опубликовано: Л VII, 225—226.
Год написания определяется упоминанием об аресте Н. Ф. Павлова (см. ниже), о разговоре с А. Рейхелем во время его приезда в Лондон с детьми Герцена; 20 мая приходилось на пятницу в 1853 г.
— это Мельгунов и Павлов. — Герцен имеет в виду «дело» Н. Ф. Павлова, которое было начато московским военным генерал-губернатором А. А. Закревским вследствие жалобы тестя Павлова К. Яниша на то, что тот карточной игрой разоряет имение своей жены и сына. При обыске, произведенном 16 января 1853 г., в квартире Павлова обнаружены были запрещенные книги, копия нелегального письма Белинского к Гоголю и большое количество писем Н. А. Мельгунова, компрометировавших последнего политически. И—13 марта А. Ф. Орлов представил Николаю I «всеподданнейший доклад» «О титулярных советниках Павлове и Мельгунове» (отрывки из него см. — ЛН, т. 62, стр. 312, 314), после чего Павлов 1 апреля 1853 г. выслан был в Пермь, а Мельгунов вызван из-за границы. В декабре 1853 г. Павлову было разрешено вернуться в Москву, а за приехавшим из-за границы Мельгуновым был учрежден секретный надзор.
... ваша вдова с фортепъяном... —
... Сарматов... — И. Г. Головин, который, как замечает Герцен в «Былом и думах», прибавлял «к своей фамилии титул князя Ховры, на который не имел права» (XI, 407). Князь С. В. Ховра, родоначальник графского рода Головиных, приехал в Москву в XIV веке из Крымских земель (Сарматия).
— обиды (франц. suceptibilité).
[59] кому следует (франц.) — Ред.
— Ред.
[61] наоборот (лат.). — Ред.