287. M. К. РЕЙХЕЛЬ
29 (17) июня 1859 г. Фулем.
29 июня. Park House. Fulham.
Сейчас получил ваше письмо, я знал, что Кав<елин> должен быть и жду его с нетерпением, а пока посылаю на ваше имя тот же «Колок<ол>» — если знаете, где он, перешлите ему.
В Париже гонение и притом ожесточенное на «Поляр<ную> звезду» и «Кол<окол>», и все это происками Тимашева — который в Париже и на днях будет здесь... я ж его!
На Isle of Wight я не собирался, но для Кав<елина> готов туда ехать. Вы говорите об Isle of Wight как об путешествии — да ведь это 4 часа express train, 1/2 часа морем и час в карете — со всеми потерями до южного берега от Ватерло стешен 8 часов; итак, приехать, уехать — ничего не значит.
Марка Вовчка жажду видеть, ее книга такая бесподобная вещь, что я не только себе, но вслух читал Тате и даже советовал переводить на английское.
Фотографию я сделаю и, если возможно, сделаю стереоскоп — но о каком дагеррот<ипе> вы говорите — о том, в котором Гран<овский> представлен покойником — или о другом? Пишите тотчас об этом. Помните ли вы, что все другие дурны. Как бюст сладить по фотографу, я не знаю. Мой бюст из мрамора, сделанный для Трюбнера, превосходен. Я вам пришлю с него бюстик — если выйдет так же хорош, как оригинал. Первый опыт дурен.
Тата, которая всегда имела порядочный талант к рисованью, стала делать портреты (пока профили) — очень хорошо.
Скажите Кав<елину>, если имеете с ним сношения: 1ое, чтоб он мне прислал свой адрес, и 2ое, назначил бы день своего приезда, если он не будет чуфариться, то пусть просто с чемоданом и остатком минеральных вод в желудке — едет ко мне. Если он не вырос с 1847 года, места будет довольно про него.
Помнит ли он, как за неимением водки я у него выпил цитманов декокт?
Что вы толкуете о Фогте? Разве вы не видали, что та же «Аугсб<ургская> газета» и меня выдала за наполеонов<ского> агента. Черт с ними. Исключая Рейхеля — я вам серьезно советую ненавидеть всех немцев.
Рейхеля потому исключаю, что сам Стасов его хвалит и Прудон его называл ame d'archange[180], а вы называете мужем.
Кланяйтесь Станк<евичу> — ну что бы написать или весточек, или так...
Насчет лет Зонненб<ерга> и Веры Артам<оновны> — сомневаюсь: мне 47 — когда Вер<а> Ар<тамоновна> стала за мной ходить, ей было не более 30—35 — а потому ей tout au plus[181] около 80 — и того нет. А Зонненб<ерг> наверное десять лет моложе ее — только дурно пахнет!
Когда Ег<ору> Ивановичу > будете писать, скажите, что деньги, если получит от Сат<ина>, послать Аксинье Иван<овне>.
P. S. Не может ли Станк<евич> как-нибудь помочь Мельгун<ову>? Я дошел донельзя — а он умирает с голода, я возьмусь доставить.
«Very dangerous»?
Примечания
Печатается по автографу (ЦГАЛИ). Впервые опубликовано: Л X, 46-47.
Год написания определяется указанием Герцена на свой возраст — 47 лет, а также упоминанием статьи «Very dangerous!!!», опубликованной в 44 л. К от 1 июня 1859 г.
... я знал, что Кае<елин> должен быть... —
... гонение ~ на «Поляр<ную> звезду» и «Кол<окол>» ~ я ж его!— В июне 1859 г. в Париж приехал управляющий III отделением генерал-адъютант А. Е. Тимашев с целью добиться запрещения ввоза во Францию изданий Вольной русской типографии. См. заметки Герцена «Путешествие Tимашева» и «1814—1859. Второе занятие Парижа русскими» — XIV, 128 и 130— 131.
— См. комментарий к письму 283.
Фотографию я сделаю... — См. комментарий к письму 293.,
Мой бюст из мрамора, сделанный для Трюбнера... —
... та же «Аугсб<ургская> газета» и меня выдала за наполеоно<вского> агента. — См. комментарии к письмам 273 и 277.
... деньги, если получит от Сат<ина>... — H. М. Сатин должен был Герцену крупную сумму денег. Проценты с этой суммы Герцен просил пересылать в Россию своему сводному брату Е. И. Герцену. Сатин этого условия не выполнил, как и не вернул Герцену основного долга.
— Ред.
— Ред.