123. П. В. АННЕНКОВУ
20 (8) ноября 1860 г. Лондон.
20 ноября. Orsett House.
Westbourne terrace.
Ну вот, caro mio, утешил, так утешил. Взял да и воскресил Химика, я так и вижу и нос, и то, что он находит «удобным» читать свящ<енное> писание — только с чего ты взял, что у него паралич — ему просто пора лечь. Кланяйся, если увидишь.
Трюб<неру> я предложил издать «Wesen des Ch<ristentums>» за три фунта с печатного листа, сначала он мялся, боится, что эта книга не пойдет, наконец говорит, что если я напишу предисловие (он скоро потребует к лексикону логарифмов предисл<овие>), — то он готов издать, и если хорошо книга пойдет (по моему контролю), то он заплатит 3 ф. с листа. Если угодно на этих условиях, то пусть посылают к нему рукопись.
Читал ли ты «Лишних людей» в «Кол<околе>»? Я после разговора с тобой и небольшой статьи этих господ вдруг вздумал анонимный портрет — демократа поэта поместить под Колокола. Что это произвело за эффект?
Да еще очень бы хотелось знать, как принята статья о варшавском свидании — с Drei Reiter — die reiten.
П. Огарева:
Закончив речь на слове die reiten, принципал передал мне письмо, чтоб отправить сегодня, и ускакал в Сити, и в омнибусе. На, мол, пиши! Да что я стану писать сегодня? В самом мерзком расположении относительно art épistolaire, во-1-х потому, что ревматизм в правом <...>, во-2-х — читаю проект выкупа Запасника (Etudes financières sur l'émancipation des paysans en Russie, sur l'impôt foncier, le système monétaire et le change extérieur par Alexandre Zapasnik, Paris chez Jonaust, 1860). Ревматизм в <...> пройдет, к счастью, а проект Запасника не пройдет, к сожалению. Проект очень практичен, по всем правилам науки, и в должных границах науки; но все же он слишком умен для Комитета и потому не пройдет. Границы науки — это принятие всякого мошенничества за принцип, с оговоркой, что все же, напр<имер>, премия нравственнее лотереи; важность научного проекта — его прилагаемость немедленная, потому что и общество сочувствует принципу, т. е. общество капиталистов, а для мужиков развязка не худая, и за этот проект порядочное правительство вцепилось бы обеими руками; но не вцепится наше, потому что не порядочное. А может, оно и лучше, может, развязка из движения общественного невольно выйдет и из границ современной науки, и из не достигшей и до них рамки Комитета. Тебе все будет не вериться... но сила обстоятельств сильнее твоего неверия. Я вообще не верю, — но не могу не признать, что движение должно совершаться по результанте составных сил, а эти составные силы и составляют силу обстоятельств (force des choses). Их анализ на сию минуту страшно важен, потому что должен раскрывать глаза, способные к раскрытию. — Кроме книги Запасника, вышла превосходнейшая вещь в Берлине у Шнейдера на русском языке: «Материалы для истории упразднения крепостного права в царствование Алекс<андра> II». Кто автор — не знаю, и если ты мне сообщишь, то, несмотря на то, что не пью, а выпью за его здоровье. Это прелесть, достань и прочти. Это лучшая книга, вышедшая за границей на континенте. Может, в кое-чем мы и не согласны, но бездна фактов неведомых, но изложение, тон, направление, — да!.. я поклоняюсь перед этой книгой. Теперь только выпуск 1.
Ты славно воскресил Химика. Я радовался. Но его чтение Св<ященного> пис<ания> меня изумляет. Что он шутит или боится? Или в подражание Ньютону хочет закончить век комментарием к апокалипсису?
Получил ли ты мое письмо недавнее и можешь ли исполнить мое поручение?
— чудо! Я помещен Сарданапалом. Жду из Швейцарии Натали со дня на день и с Лизой, которая пока составляет наслаждение всего семейства Фогтов, но как истинно русская любит только одного Сашу, а немцев так себе... Поди ты — с каких пор пробивается и укореняется физиологическое чувство национальности! — Ольге завтра минет 10 лет. Они все славные, — и Саша вырос действительно и складывается в великолепно благородного человека.
— то, что настроивает на какую-то музыкальную мрачность, на что мне теперь совершенно нет времени, а это настроение тянет к другой деятельности и мешает. Засим обнимаю тебя, моя Полина, и целую на обе щеки, и пойду расхаживать ревматизм в <...>.
На обороте (рукой Н. П. Огарева): П. В. Анненкову.
Печатается по автографу (ПД). «Звенья», III-IV, 1934, стр. 418-419.
«Лишние люди и желчевики» и «Es reiten drei Reiter».
— П. В. Анненков описал свою встречу с А. А. Яковлевым по просьбе Герцена, переданной через И. С. Тургенева (см. письмо 113).
Трюб<неру> я предложил издать «Wesen des Ch<ristentums>»... — «Сущность христианства» Л. Фейербаха. О влиянии на Герцена этой книги см. в «Былом и думах» (IX, 27). Объявление о предстоящем выходе в свет в издании Трюбнера русского перевода книги Фейербаха см. в К, л. 93 от 1 марта 1861 г. (XV, 226). Книга вышла с предисловием Л. Фейербаха и «Двумя словами от издателя русского перевода». Перевод был сделан П. Н. Рыбниковым, выступившим под псевдонимом (см. XV, 425, а также письмо 159).
«Лишних людей» ∞ поместить под Колокола. — Речь идет о статье Герцена «Лишние люди и желчевики». Небольшая статья этих господ — статья Н. А. Добролюбова «Благонамеренность и деятельность», напечатанная в «Современнике», 1860, 7; демократ поэт — Н. А. Некрасов (см. XIV, 317 и 572—576, 579).
... читаю проект выкупа Запасника... — См. характеристику проекта А. Запасника в заметке «Еще о крестьянском деле» (К, л. 93 от 1 марта 1861 г.).
...«Материалы для истории упразднения крепостного права в царствование Алекс<андра> II». Кто автор... — См. комментарии к письму 117.
— Имеется в виду книга И. Ньютона «Observations upon the Prophecies of Holy Wirt; particularly the Prophecies of Daniel and the Apocalypse of S. John», изданная после его смерти — в 1733 г. Русский перевод этой книги вышел под названием «Сэр Исаак Ньютон. Замечания на книгу пророка Даниила и Апокалипсис св. Иоанна» (СПб., 1915).
— Письмо Огарева до Анненкова не дошло. О его содержании см. в письме 130.