130. П. В. АННЕНКОВУ
11 декабря (29 ноября) 1860 г. Лондон/
Рукой Н. П.
Милая Полина, в не дошедших до тебя строках я просил тебя шибко об одном, и теперь повторяю: у Мme Сал<иас> есть моя писанная книга стихов и письмы в стихах. Мне она нужна на полгода, после чего я все возвращу. Попроси ее на это время через тебя прислать ее. Мне надо для разных писаний и потому, что не хочется умереть не перечитавши ее. Сам ты ее читать можешь, но другим не давай. Там, вероятно, вздору куча, а иной раз найдется и порядочное. Устрой ты мне это, умоляю тебя; это личная потреба. Ты меня невыразимо одолжишь, по гроб моей жизни не забуду.
Больше ничего и не напишу. Нездоровится. Странная местная боль привязалась ко мне; пустая и неопасная, а мучительная. Но это скоро пройдет. Обнимаю тебя крепко. Что нового... хочу нового. — Кланяйся сам себе от меня с чувством глубокой дружбы.
Моя квартира — просто наслаждение. Наш дом с брюхом, а перед ним церковь; мне кажется, что я дома в деревне. Nessun maggior dolore, che ricordarsi del tempo felice... Право, соврал Петрарка, какой тут dolore! Едва ли есть что-нибудь сердечно лучшее. Прощай, иду обедать.
<авел> В<асильевич>, отодрал конец письма — испортивши его под влиянием того, что пиит Ог<арев> называет Данта — Петраркой, — я хотя и не Пе-дант, но этого вынести не могу. На последнее письмо твое я уже отвечал — и теперь пишу только для того, чтоб сказать, что писать нечего. Живем мы тихо, я пью за себя и за Огар<ева> — красное вино и марсалу, а водку вовсе не пью. Тур<генев> исказил свою душу председательством общества поощрения бедности родственников и детей — литераторов, педагогов, — сделался 1) опекуном Марк<а> Вов<чка> и не позволяет ей баловаться, 2) опекуном сына Шеншина, которого законная супруга не признает, несмотря на то, что он до того похож на Шеншина, что все просит коньяку. Жена Шен<шина> грозила Тур<геневу> процессом и защищает мужа тем, что у него была водяная грыжа — как будто это мешает земным страстям, 3) ... довольно.
Читал ли статьи Вагнера о Милне Эдварсе в «От<ечественных> зап<исках>» — прелесть; если ты непотребствуешь до того, что ездишь не только к Некрас<ову> (которого, надеюсь, ты видел как я оборвал), но и к самому Краев<скому>, то скажи ему, что он меня искренно обяжет, если передаст, что вот, мол, на острове живет такой-де Ал<ександр> Ив<анович> Добчинский и Ник<олай> Пл<атонович> Бобчинский — так свидетельствуют, мол, братский привет за ваши статьи. А ты их прочти.
Я приготовил монографию о Роберте Оуэне для «Поляр<ной> звезды». — Надеюсь заслужить ваше родительское внимание и материнскую снисходительность.
Прощай. Обнимаю тебя — поминаешь ли Бурнамацкую слободку? Податель вручит тебе портреты.
11 декабря 1860.
Назвать Петраркой Данта
Смешно для дилетанта;
Но жалким будешь франтом,
Назвав Петрарку Дантом!
Полине.
Печатается по автографу (ПД). «Звенья», III—IV, 1934, стр. 422—423. Правый нижний угол л. 2 (без текста) оторван Герценом.
Nessun maggior dolore, che ricordarsi del tempo felice... — Огарев цитирует «Божественную комедию» Данте («Ад», песня пятая, стих 121—122): «Тот страждет высшей мукой, кто радостные помнит времена» (перевод М. Лозинского).
На последнее письмо твое я уже отвечал... — См. письмо 123.
<генев> ∞ сделался 1) опекуном Марк<а> Вов<чка> ∞ — См. письма 113, 117, 119 и комментарии к ним.
Читал ли ты статьи Вагнера о Милне Эдварсе в «От<ечественных> зап<исках>»... — См. комментарии к письму 113.
<ову> ∞ как я оборвал... — См. письмо 125 и комментарии к нему.
«Поляр<ной> звезды». — См. комментарии к письму 117.
... поминаешь ли Бурнамацкую слободку? — Т. е. Борнемут. Ср. письмо 103.
— Кем были переданы это письмо и фотопортреты Герцена и Огарева (о них см. в письме 103), установить не удалось.