172. К. Д. КАВЕЛИНУ
15 и 19 (3 и 7) мая 1861 г. Лондон.
Давно хочется сказать тебе несколько слов скорби и любви, старый друг, и до сих пор не удавалось. Твое горе обдало меня ужасом, сожалением, великой тяжестью того, что безвыходно. Мне хотелось быть возле тебя и плакать с тобой. Я знаю, что мы не можем выносить горя иначе, как мужественно, а все же мне кажется, что у тебя близких, кроме нас, нет на самом деле, и никогда даль не была для меня так прискорбна. Я знаю, что и ласковая рука бередит рану, а все как-то легче. Если тебе может помочь мое братское объятие — возьми его, возьми и с этой слезой, которой я и теперь не могу удержать, когда думаю о тебе. Но вперед — история! Твои силы требуются на общее дело... В этом наше спасение, в этом все, без чего нам жить нельзя, да и не нужно. А и оно на сию минуту прискорбно, но за то тут борьба, где выход возможен — не нам, так грядущему поколению. Наше дело — работать. Я знал, что ты ни в каком случае не упадешь духом; этому я верил, а все-таки хотелось, чтоб кто-нибудь подтвердил это. И кто-то подтвердил, да и твой ответ какому-то подлецу показал нам, что ты работаешь. Хотелось бы быть возле тебя и работать вместе, но и тут я с преданностью склоняю голову и говорю: пусть каждый стоит там, где он полезнее. Одного прошу, брат неизменный: дай весть о себе, скажи, что делаешь, что станешь делать. Утешь нас в своей собственной скорби. Крепко обнимаю тебя, поцелуй за меня твою дочь.
даль, эти границы... И нас же так мало остается — les vieux de la vieille.
Что ты возишься с вашим журналом и Виногоровым? Брось его. Редакция завралась — этого не поправишь ответами, и вопрос так стал, что les rieurs[107] будут не с вашей стороны. Тебе-то что за радость, что и твое имя поминают вместе с Вейнбергом.
Я мысленно посвятил тебе статью в «Полярной звезде» об Оуэне; ты ее за это прочти.
Сегодня 15 мая, — 13 лет тому назад французская республика оказалась с изъянцем. Идет, идет время, то по-николаевски — ступая пудовыми ботфортами, то à la Mephistofeles — раз по-лошадиному да раз по-человечьи — а все идет, унося и нас. Прощай. У меня, как нарочно, сегодня болит голова.
______
Еще раз жму тебе руку. Дай при случае весточку... Как судьба и люди отравили нам лучшие дни, — дни, которые мы ждали всю жизнь. Прощай, caro mio.
Письмо это должно было быть отправлено совсем с другой оказией. Теперь его везет Борщов, которого я тебе очень рекомендую — он благородный человек и отличный геолог, ботаник и пр.
______
Еще раз обнимаю тебя. Дорого бы дал, чтобы обнять на самом деле; оно было бы и хорошо и нужно... Ну, да как бы, где бы ни были мы, а друг друга вспомянем и в живой, и в смертный час.
Профессору <К.>Д. К.
Примечания
Печатается по тексту первой публикации, сделанной по копии, — Письма КТГ, —46. Местонахождение автографа и копии в настоящее время неизвестно.
Год написания определяется датой надписи Герцена на фотографической карточке, вложенной в письмо (см. наст. том, стр. 562).
В настоящем издании слова «за что» исправлены на «за то» (стр. 152, строка 41).
Твое горе обдало меня ужасом... —
— Речь идет о статье Кавелина «Ответ г-ну Лохвицкому» (С, 1861, № 2, стр. 217—234). В ней доказывалась несостоятельность возражений Лохвицкого (в статье «Сравнительный метод в праве и речь г. Кавелина» — «Отечественные записки», 1861, № 1) против речи Кавелина, произнесенной в Петербургском университете 8 февраля 1861 г. («Взгляд на историческое развитие русского порядка законного наследования...», СПб., 1860).
... дай весть о себе ∞ что станешь делать. — Летом 1861 г. Кавелин уехал в свое имение в Самарской губ. для урегулирования отношений с бывшими крепостными. После отъезда за границу в начале 1862 г. возобновилась его переписка с Герценом (см. письма 259, 267). Ответил ли Кавелин на это письмо — неизвестно.
... les vieux de la vieille. — «Ветераны старой <гвардии>» — так называли во Франции ветеранов наполеоновской гвардии.
Что ты возишься ∞ — В 1861 г. Кавелин заведовал юридическим отделом журнала «Век», не пользовавшегося популярностью из-за расплывчатости своей общественно-политической программы. Герцен имеет в виду скандальную статью его редактора П. И. Вейнберга «Русские диковинки», напечатанную под псевдонимом Камень Виногоров (1861, № 8). В ней обвинялась в безнравственности некая Е. Э. Толмачева за то, что на литературном вечере в Оренбурге она прочла «Египетские ночи» Пушкина. Статья вызвала бурный протест со стороны прогрессивной печати (см. статью М. Л. Михайлова «Безобразный поступок „Века“» — «С. -Петербургские ведомости», 1861, № 51, и ответ редакции: «По поводу статьи г. Михайлова» — «Век», 1861, № 10). В 1862 г. имя Кавелина уже не значилось в числе сотрудников «Века» (см. «Век», 1862, № 1).
Я мысленно посвятил тебе статью в «Полярной звезде» об Оуэне... ‑ См. письмо 117 и комментарии к нему.
Сегодня 15 мая... — 15 мая 1848 г. во Франции было подавлено народное движение и провозглашено новое правительство. Отзыв Герцена о событиях 15 мая см. в «Письмах из Франции и Италии» (V, 132—138).
...à la Mephistofeles — раз по-лошадиному да раз по-человечьи... — По немецкой народной легенде о докторе Фаусте, Мефистофель появлялся то в образе человека, то в образе лошади или собаки; когда он принимал человеческий облик, на одной ноге его оставалось лошадиное копыто (Historia von D. Johann Fausten, dem weitbeschreiten Zauberer und Schwarzkünstler..., Frankfurt am Main, 1587).
∞ — Возможно, Герцен рассчитывал передать письмо Кавелину через И. С. Тургенева (см. письма 163, 169 и комментарии к ним).
[107] насмешники (франц.). — Ред.