416. Н. А. ГЕРЦЕН
24 (12) декабря 1863 г. Теддингтон.
Рукой Н. А. Тучковой-Огаревой:
Милая Тата, письмо мое придет слишком поздно, мне хотелось тебя поздравить и поболтать с тобой. 19 лет, вот ты уж какая большая! Я все еще помню тебя толстой девочкой с Лизу с нахмуренными бровями и вечно спокойным лицом, потом вижу тебя с двумя длинными косами, несмелую и любящую — а вот ты вытянулась в эту толстую Тату, которая нам всем так необходима.
но нам всем здесь только плохо от того, что так много дней без солнца, да от того, что англичане несимпатичны сами — вот, по-моему, что омрачает нас всех, Гер<цен> заметил это очень резко — после своего путешествия. — Ты очень обрадовала меня тем, что хочешь брать уроки музыки, я боялась, что ты совсем оставила фортепьяно — ах, Тата, как, живя в Италии, не попробовать учиться петь, ну хоть бы узнать наверное, есть ли у тебя голос или нет, да если голос и небольшой, какое наслаждение и себе и другим — я, просто, с ума сойду: или ты напишешь, что учишься петь, или вот что, моя Тата, — сделай мне этот сюрприз и не говори об деньгах для таких вещей, как уроки и модели, лучше здесь быть поэкономнее. — Как мне кажется долго до мая, Гер<цен> так подновил твой образ, что мне страшно захотелось тебя видеть — я все-таки предлагаю сначала пожить с вами месяца два где-нибудь у моря, это и весело и почти необходимо для Лели, у него нынче нет припадков, но он все-таки не нормальный ребенок, голова страшная, ноги тоненькие, аппетит очень плох, несмотря на холодную воду и свежий воздух, — вообрази себе, что здесь всю осень было очень мало дождей, а когда и бывали, то грунт такой песочный в Теддингтоне, что сейчас после дети могли выйти. — Лиза очень занята елкой, она два раза садилась писать тебе поздравленье, но портила письмо от волненья и с отчаянья бросила — она очень часто к тебе пишет и серьезно относит письма к Гер<цену>, но мы их не посылаем, потому что она пишет на толстой бумаге печатанными буквами. Лизе будет очень хорошо с тобой, мы слишком стары для нее — а с нянюшками или с детьми ей нехорошо, это ее не развивает. Я уверена, что Лиза опять тебя полюбит страстно, долгие разлуки в эти годы нехороши, ребенок более натягивает чувство. Она теперь уж гораздо благоразумнее, есть у нее тоже недостатки, и я уверена, что ты их быстро уничтожишь своим влиянием, не правда ли, Тата? Не отнимая времени от своих занятий, ты однако не забудешь, что я тебе сказала, когда она родилась. — Иногда мне кажется, что Лиза на тебя немного похожа, и это меня очень радует, ты не знаешь, как я люблю твое светлое выраженье, как оно для меня лучше всякой красоты, а это светлое выражение в глазах бывает у Лизы иногда.
Я делаю разные chateaux en Espagne[415] для нашей будущей жизни, мне хочется так устроиться, чтоб дети вам не мешали, и в особенности чтоб Ольгины занятия не пострадали от Лизы, ты должна мне во всем этом помогать, не правда ли, Тата? Теперь все легче; Лиза может быть с тобой, когда она тебе не мешает, а когда тебе дело, то она очень будет рада, если Жеоржина ей почитает по-англицки, она ужасно это любит — а маленькие дети никогда не в тягость, они вдвоем славно играют под надзором Мари; что касается до материальной стороны, то ты удивишься, как все просто и аккуратно. Они завтракают в 7 хлеб с молоком, обедают в 12 мясо с какими-нибудь овощами, в 41/2 ужинают что есть дома: холодная говядина или пудинг и молоко — в 61/2 они отправляются спать — я сама мою мальчика (но каждый может его мыть) холодной водой и кладу в постель, он сам засыпает — а девочку укладывает Мари, до сих нор ее укладывают на руках, потому что она так жива, что в постели играет и все выбрасывает — подушки и пр.
Бедная моя Тата, вот как я тебя замучила, все из желанья, чтоб ты меня похвалила.
— Ах, Тата, чтоб не забыть <...>[416]
№ 4.
24 дек<абря> 1863. Elmfield House.
Милая Тата, я только приписываю строчку. Письмо твое пришло. Уроки музыки бери на особый счет — я тебе пришлю. — За успокоение носа Ольги — молюсь богу и Ольгу целую, «Кол<окол>» и превосходный «Пунш» для пробы посылаю. У вас что-то много немцев, — нельзя сколько-нибудь подальше от них? Повторяю, что Линдеман недостаточен. За модели, что надобно, плати. Напиши о «Кол<околе>», это очень интересно, дойдет ли?
О Жюле.
Он предложил мне за неимением вина и коньяку — содовую воду с мочром кечупом.
Кланяйся много Малвиде. В полиции процесс десяти немцев, обвиняющих друг друга, что они шпионы.
Кинкель не был свидетелем «за сыпью» — сказано в «Times».
Если «Кол<окол>» не придет, спросите другой адрес у Плат<науэра>.
Прощайте.
Печатается по автографу (ЦГАЛИ). Впервые опубликовано: Л
Приписка Герцена сделана на свободных от текста Н. А. Тучковой-Огаревой листах. На л. 1, после слов: «За успокоение носа Ольги» указующая рука и помета: «T<ournez> s<ʹil> v<ous> p<laît>» («Переверните, пожалуйста»). Часть письма, начинающаяся словами «О Жюле», находится на л. 2 об., вслед за текстом неоконченного Н. А. Тучковой-Огаревой письма.
... мне хотелось тебя поздравить... — Н. А. Герцен родилась 25 (13) Декабря 1844 г.
... тебе новый план понравился... — См. письма 413, 415. Отклик на несохранившееся письмо H. A. Герцен.
№ 4. — Между 12 декабря, когда было написано письмо, помеченное № 2, и 24 декабря Герцен, очевидно, отправил дочери еще одно письмо (неизвестно), с поздравлениями ко дню рождения.
...«Кол<окол>» ∞ посылаю. — Герцен отправил Н. А. Герцен 175-й лист «Колокола» от 15 декабря 1863 г.
— См. письмо 415.
...с мочром кечупом. — См. в комментариях к письму 398.
— Ред.
— Ред.