439. Н. П. ОГАРЕВУ
28 (16) февраля 1864 г. Теддингтон.
№ 2
28 февр<аля>.
Письмо пришло — раньше 9 почты в Вибл<дон> не будет, да и то в понедельник. Корректуру посылаю. Средний лист, т. е. цифры, Чернецкий сверил и даже нашел у тебя или в тетради ошибки — печататься будет в понедельник, старайся как можно скорее доставить корректуру. Процесса Мац<цини> мы боялись напрасно, он, т. е. процесс, совершенно хлопнулся в грязь. Даже суд не судил Мац<цини> — все это оказалось полицейской проделкой. Вчера видел нового русского — шулер и плут.
Теперь возвращаюсь к твоему письму. Разумеется, и оно на меня, как все почти твои письма последнего времени, действует грустно. Меня ты бранишь за самооправдание — а сам вводишь пьянство в фатум и говоришь об нем как о несчастии, против которого нет апелляции и за которое вина падает не на тебя. Ты даже придумал водяную болезнь в оправдание, я ужаснулся этого.
Вот что я записал в свою книжку 31 дек<абря> 1863: «С 1851 я не переступал в новый год с таким ужасом. Пора. Этот голос меня преследует не всегда громко, но самое ничтожное обстоятельство будит всю его силу. В минуты recueillement[30] и в минуты грусти я слышу: пора! Еще шаг, и груша перезреет, будет невкусна. В новом году — я предвижу 2 мая.
— подаются. Мы понижаемся в глазах друг друга — старость что ли? Венки исчезают — остаются старые лица с притязанием на молодость. Гармонии — в семейной жизни нет, задача сложна, эгоизмы развиваются больше — и все рухнет на несовершеннолетних.
В общем — мрак и ужас, мы конфортативами натягиваем себя на призрачные веры.
»
Последние строки приписаны 8 января.
Не буду длить этот разговор — а скажу только опять и опять (то, что я так тщетно говорил мильон раз Nat<alie>) — хочешь сделать многое, пожертвовать многим для того, чтоб разрушенным домом не задавило детей, — или нет? Разумеется, хочешь. Ну, тогда вопрос — есть ли силы? Не могу примириться с мыслью, что ты себя выписываешь из фронта — в слабые. В чем же жертва — мне стыдно сказать: в том, чтоб не пьянствовать в 50 лет, да еще втихомолку. Помилуй, Огарев, я истинно краснею писавши. И когда я говорю, что селлюлярный порядок жизни, в которую не заглядывает ни свежее лицо, ни эстетический элемент, никуда не годно, я это всего больше вижу на тебе. Ты даже в Лондоне не окружал себя такой мрачной атмосферой (и не пил так). Две узкие домашние крыши — между ними дорога в пять верст — тут ссоры ‑ и там не может быть шири. Днем — ты не просыпаешься до разговора. Вечер раздражен. И ты, Огарев, скажешь, что это нормально-разумная жизнь? Крупов и тебе отвел бы один из лучших №.
Все это меня бесит.
— но действительно у меня радостей не много. Одно преступление или отступление с моей стороны — сгубило частную жизнь. Кроме вестей из Рима и детской игры — у меня ничего нет. Я бы и с этим сладил. Но когда дело идет — когда я боюсь здесь сцены, страшной встречи Таты — тут паралича. Тогда, когда и в общем я вижу, что единственный человек, который с 1826 шел в унисон со мной или я с ним — теряет масштабы и переносит свои желания на действительность, сердясь, что я вижу, что это желания — а не действительность. — Adde[32] — историю Саши, ребенка — то я уверяю тебя, Огарев, что есть отчего бежать из полку.
У Nat<alie> мысль просить государя съездить в Россию — с правом возвратиться. Я видел во сне, что Ал<ексей> Ал<ексеевич> просил после смерти П<авла> А<лексеевича> об этом. Может, это и возможно — (окрестивши детей). Подумай. Если же нет — то, может, тебе будет легче пожить совершенно одному в Лондоне, т. е. в июне, а я всех устрою в Амстердаме или в Генуе (мы об ней забыли). — Я готов на все — ты опять будешь толковать о гамлетовщине — рассуди сам, во мне ли дело. Если б я мог сказать: вот треть — в одну сторону, вот треть — в другую, с остальной позвольте мне ехать не знаю куда и приезжать раз в год в гости — я бы сделал. — А тут наша деятельность, «Колокол»... итак, надобно тянуть лямку. Я готов. И прощай — если дашь руку на взаимную поддержку, тем лучше.
mе Урих у Пульского, она ему учтиво поклонилась. А он чуть не упал в обморок (я видел нечто подобное в Флоренции) — а сам, кажется, влюблен в креолку. Белиберда.
Примечания
Печатается по автографу (ЛБ). BE, 1907, № 6, стр. 663—664; полностью: Л XVII, 60—62.
Год определяется по связи с предыдущим письмом к Н. П. Огареву, от 27 февраля 1864 г., на котором Герцен пометил: «№ 1», а также местом написания (ср. комментарии к письму 422).
... в Вибл<едон>... — См. письмо 438 и комментарии к нему.
Корректуру посылаю. — Герцен посылает корректуру листа 180-181 «Колокола» от 1 марта 1864 г. со статьей Огарева «Финансовые споры» (см. комментарии к письму 441).
Процесса Мац<цини> ∞ — О попытке французской прокуратуры впутать Маццини и Джемса Стансфильда в судебное дело о покушении на Наполеона III — см. XI, 696. Дальнейшие высказывания Герцена об этом деле см. в письмах 441, 443, 451 и 453, с обстоятельствами его он был знаком по сообщениям «Times» (от 25—29 февраля, 1, 15, 18 марта и 5 апреля) и «Nord» (от 27, 29 февраля и 1 марта).
Вот что я записал ∞ 31 дек<абря> 1863. — Герцен цитирует с некоторыми вариациями свои дневниковые записи (см. XX, 605, 606 и 869—870).
В новом году — я предвижу 2 мая. — 2 мая 1852 г. умерла Н. А. Герцен. Этот день стал для Герцена символом жизненных катастроф.
Связи ∞ в глазах друг друга... — После возвращения из Италии в декабре 1863 г. Герцена не оставляло ощущение разлада с Огаревым. 1 марта Н. А. Тучкова-Огарева писала своему бывшему мужу: «... думай, думай больше об Гер<цене>; ты был единственное и самое близкое существо, которое, как он мне говаривал тысячу раз, не дало ему ни одной дурной минуты <...> как тяжело было бы обоим, если б остаток жизни, а мы уж на другой стороне, вам пришлось бы не так идти рука об руку, как прежде. Может я преувеличиваю, Огарев, ты не сердись на меня, но мне кажется, что с отъезда Г<ерцена> в Италию все что-то не клеится. Может, ты действовал немного под влиянием раздраженных вином нервов... Во всяком случае, я говорю тебе это, потому что ваш союз необходимее всего в мире...» (РП, стр. 276—278).
Гармонии — в семейной жизни нет ∞ на несовершеннолетних. — Об отношениях, сложившихся к середине 1860-х годов в семье Герцена, в частности между Н. А. Тучковой-Огаревой и его детьми, см. в ЛН, т. 63, стр. 507—510.
... конфортативами... — искусственными укрепляющими средствами (франц. confortative).
... селлюлярный... — замкнутый (франц. Cellule — келья).
Две узкие домашние крыши ∞ не может быть шири. — Герцен подразумевает свой дом и семью Мери Сетерленд.
№. — Желая подчеркнуть ненормальность образа жизни Огарева, Герцен упоминает о герое своего рассказа «Доктор Крупов» (IV, 239—268).
∞ сгубило частную жизнь. — Речь идет об отношениях с Н. А. Тучковой-Огаревой.
Кроме вестей из Рима ∞ ничего нет. — «Вести из Рима» — письма от Таты и Ольги; детская игра — жизнь младших детей — Лизы, Елены и Алексея.
... боюсь здесь сцены ∞ тут паралича. — Речь идет о враждебных отношениях между Н. А. Тучковой-Огаревой и старшими дочерями Герцена. Паралич, по мнению врачей, мог угрожать Огареву.
— Герцен имеет в виду многочисленные увлечения своего сына: намерение жениться на Э. Урих (см. письма 20 и 51), связь с Шарлоттой Гётсон (см. ЛН, т. 39-40, стр. 440—441, 454, и т. 64, стр. 573), «креолку» (см. письмо 435). Ребенок — сын А. А. Герцена и Ш. Гётсон Александр (Тутс).
<alie> мысль ∞ съездить в Россию... — Причиной желания Н. А. Тучковой-Огаревой съездить в Россию было беспокойство за отца, тяжело пережившего смерть брата, П. А. Тучкова, — см. письмо ее к Огареву от 1 марта 1864 г. (РП, стр. 278); см. также письмо 441. Эта поездка не состоялась.
∞ в Генуе... — О планах собрать всю семью летом 1864 г. см. в комментариях к письму 427.
.). — Ред.
[32] Прибавь (лат.). — Ред.