455. И. С. ТУРГЕНЕВУ
10 апреля (29 марта) 1864 г. Теддингтон.
10 марта 1864.
Elmfield House. Teddington. S. W.
Я тоже долго думал, отвечать мне или нет на твое письмо, и отвечаю больше из пиетета к прошедшему, чем из желания сблизиться в настоящем. К тому же личное объяснение устраняет много недоразумений.
В твой последний приезд я видел, что мы разошлись (хотя в самом деле, особенной близости между нами никогда и не было), — я отнес это долею к раздражению, имевшему источником неудачный роман, и остался в прежних отношениях. Ты прекратил переписку — чтоб это было из патриотизма, я не верю, потому что у тебя никогда не было неистовых политических страстей. Испуганный вызовом в Россию, ты вдруг прислал мне с Lindau записку, в ней по секрету сообщил новость, напечатанную в «Nord'е», и просил моего совета — я отвечал тебе. Затем приехал в Лондон шпион Хотинский, я его уличил и написал в предупреждение парижских друзей к тебе письмо. Письма этого я себе не прощаю, я его написал дружески — шутя — это была ошибка. Ты не отвечал. Зная твой постоянный нрав по твоей прочной дружбе с Миллером-Стрюбингом и твое снисхождение к приятелям по твоей близости с таким шулером и вором, как Некрасов, — я не мог не удивиться неделикатному молчанию — и отнес его к чувству страха.
Вскоре твое имя явилось в числе подписчиков на раненых. Не только дать два золотых, но двести не грех — но дать свое имя на демонстрацию, в то время когда ясно обозначился период Каткова и Муравьева — не из самых цивических поступков, особенно когда он идет от человека, который никогда (кроме двух недель на Isle of Wight) не мешался в политику. Я понимаю, что поврежденный Аксаков наивно затесался в кровавую грязь по горло — у него это последовательно — ну а ты с чего спрыгнул в ту же канаву?
— и это тем больше, что ты это сделал на самом факте. Мне говорили, что человек, которому ты показывал письмо, обратил твое внимание на эту фразу. Даю тебе честное слово, что я так слышал, — не могу же я называть имен.
Мы испытываем отлив людей с 1863 — так, как испытали его прилив от 1856 до 1862. Какой-нибудь одряхлевший мастурбатор — искусства, науки, политики,— который смотрит на мир, как старики на похабные картинки, словом какой-нибудь Боткин, ругавший при Николае русскую типографию и сделавшийся моим почитателем во время успеха, ругает нас снова из патриотизма — только смешон. Особенно — когда вспомнишь, как он со слезами на глазенках восторгался, когда я принимал в Париже польскую депутацию.
Придет время — не «отцы», так «дети» оценят тех трезвых, тех честных русских, которые одни протестовали — и будут протестовать против гнусного умиротворения. Наше дело, может, кончено. Но память того, что не вся Россия стояла в разношерстном стаде Каткова, останется. И твоя совесть тебе это скажет, и размяклый мозг Боткина еще осилит понять. Мы спасли честь имени русского — и за это пострадали от рабского большинства.
Желаю от души, чтоб ты сделался тем, чем был, — независимым писателем — и вовсе не тенденциозным, а просто писателем.
Я не знаю, чем Бакунин заслужил твою брань. Недостатки я его знал. И у нас не без них. Что же за преступления за ним, я не знаю.
А. Герцен.
Примечания
Печатается по автографу (ПД). Письма КТГ, стр. 187—190; окончательная редакция впервые опубликована: С, 1913, № 9, стр. 20—22. В публикации Письма КТГ С и Л XVII, 125—127, сопровождались ошибочной датой Герцена.
Дата уточняется на основании следующих данных.
Беловой автограф письма Герцена датирован 10 марта 1864 г., а письмо Тургенева, на которое он отвечает, помечено 2 апреля (21 марта) 1864 г. Совершенно очевидно, что в одном из них допущена ошибка в дате. Из текста письма Тургенева видно, что оно было написано через некоторое время после его возвращения из России т. V, стр. 241). Поскольку 4 марта (21 февраля) он еще находился в России (М. К. Клеман. Летопись жизни и творчества И. С. Тургенева. 1934, стр. 147), ошибка в его письме («2 апреля» вместо «2 марта») исключается. Значит, неверно указал месяц в своем письме Герцен. Это подтверждается тем, что черновой автограф имеет две даты: «10 марта 1864 г.» — в начале и «10 апреля 1864 г.» — в конце письма (ЦГАЛИ). Ошибка в первом случае очевидна: Герцен повторил ее, переписывая письмо набело.
Ниже приводятся варианты чернового автографа.
3 Перед: разошлись — было: очень
4‒5 особенной близости между нами никогда и не было // мы никогда особенно близки не были
7 Перед: прекратил — было: вдруг
10 в ней — было: и
11‒12 Вместо: // Я тебе отвечал
14 Вместо: Письма этого // Письмо это
16 Вместо: нрав // характер
16 дружбе с Миллером-Стрюбингом // дружбе к Миллеру-Стрюбингу
21 Вместо: не грех — было: — дело хорошее
21‒22 Вместо: свое имя на демонстрацию // на демонстрацию имя
24 Вместо: // это идет
24 Вместо: который никогда // никогда
25 Вместо: не мешался // не мешавшегося
27 у него это последовательно — было: у тебя нет
28 Вместо: // сел
29 Перед: Что же — было: Мы утратили наше влияние — но придет время, когда русская молодежь, «дети», которых я не боюсь, скажут — спасибо тем русским, которые протестовали во время пущей оргии подлейшего, свирепейшего патриотизма. В этом я уверен. Ты не был обязан протестовать, но не должен был давать санкцию своим именем.
29 Что же тут // Что же такого
29 Вместо: после этого поверил // поверил
29 После: — было: тому, что в Париже слышал рассказ от ближайших твоих знакомых, прямо или через их друзей — что ты писал государю
31 Вместо: ты это сделал на самом факте — это правда
31 После: на самом факте // что в последнем письме твоем (поправка «Дню») — ты прямо говоришь о прекращении переписки
31‒32 что человек // будто человек
33 После: фразу // но что ты ее оставил
33 Вместо: // что мне это было сказано, этого ручательства тебе довольно
34 После: называть имен // [Впрочем, это было так распространено в Париже, что ты без меня доберешься. Если это выдумка — мне жаль несколько слов напечатанных, но я тебе объяснил, почему я не имел права отвергнуть этот слух.
Оставь политику, укроти патриотизм] Не ты один с нами так — будь снова независимым писателем и оставь нас в нашей опале, мы верой и правдой служили и служим своему делу. Может, надобно новые силы, новые лица — мы охотно [передадим «детям» — отцовское дело. Впрочем, быть в опале у общественного мнения — над которым царит подлый Катков, не беда еще.
Что нас оставили такие вечные мастурбаторы идей, искусства, политики и пр., как Боткин, — это почти приятно. Он смотрит на мир, как старики на похабные изображения и [влечется] влекутся к силе, как все слабое, дряблое. Ты об нем много раз мне говорил — и я знаю твое мнение. Этот человек, ругавший типографию вначале — сделался поклонником ее во время полного успеха. Этот патриот — со слезами на глазенках — толковал о том, как он был тронут польской депутацией ко мне, которую он случайно застал в Париже].
35 испытали // испытывали
38 Вместо: старики // старик
Стр. 455.
9 Бакунин //Б.
9‒10 Вместо: Недостатки я его знал // Недостатки его я знал
(Тургенев. Письма, т. V, стр. 241—242).
В комментируемом письме с полной отчетливостью отразились те расхождения между Герценом и Тургеневым, которые наметились еще во время их встречи в мае 1862 г. Именно тогда определилось кардинальное различие их взглядов на современную жизнь России и на ее будущее (см. об этом XVI, 403—405, а также в письмах Тургеневу за 1862 г. — наст. том, стр. 252, 254, 261—262, 264—266, 270).
В начале 1863 г. Тургенев был привлечен по делу «О лицах, обвиняемых в сношениях с лондонскими пропагандистами»; ему было предложено дать объяснения по поводу его связей с русскими эмигрантами, в первую очередь с Герценом. Узнав об этом, Тургенев просил Герцена вернуть ему письмо от 8 октября 1862 г., в котором он излагал свои соображения по поводу предполагавшегося в то время адреса Александру II (см. письмо Герцену от 12 февраля 1863 г. — т. V, стр. 95, ответное письмо Герцена от 20 и 24 февраля 1863 г. — наст. том, стр. 292—293). После этого Тургенев прекратил переписку с ним. Исключением было письмо от 22 июля 1863 г., в котором он благодарил Герцена за статью «Не верим!» и объяснял свое молчание расхождением в их взглядах (Тургенев. Письма, т. V, стр. 146). В своих ответах на допросные пункты Следственной комиссии (март 1863 г.) Тургенев заявил, что прекратил всякие сношения с Герценом. В январе 1864 г. он был вызван в Петербург для личных объяснений и там подтвердил свои показания. Поведение Тургенева (см. о нем — XVIII, 543—544) возмутило Герцена (см. его статью «Сплетни, копоть, нагар и пр.» — К, л. 177 от 15 января 1864 г. — XVIII, 35). В письме от 2 апреля (21 марта) 1864 г. Тургенев пытался оправдать свой поступок.
— 2 апреля (21 марта) Тургенев писал: «Я долгое время колебался, вернувшись из России, писать ли тебе по поводу заметки в „Колоколе˝ о „седой Магдалине из мужчин, у которой от раскаяния выпали зубы и волосы˝ и т. д.» (Речь шла о заметке «Сплетни, копоть, нагар и пр.» — см. выше).
В твой последний приезд... — В мае 1862 г. (см. комментарии к письму 234).
... долею к раздражению, имевшему источником неудачный роман... — Герцен имеет в виду роман «Отцы и дети». Отзыв Герцена о нем см. в статье «Новая фаза в русской литературе» (XVIII, 216, 218—219).
Испуганный вызовом ∞ отвечал тебе. — Герцен имеет в виду письмо Тургенева от 12 февраля 1863 г. (о нем см. выше). Под «новостью», напечатанной в «Nord'е», очевидно, подразумевается сообщение о вызове Тургенева в Сенатскую комиссию. Ответ Герцена — письмо 334. О Lindau (Линдау) в комментариях к этому письму.
∞ это была ошибка. — См. письмо 350.
... с таким шулером и вором, как Некрасов... — Герцен считал Некрасова виновным в присвоении наследства М. Л. Огаревой (см. об этом в письме Некрасова А. Я. Панаевой за сентябрь 1857 г. — Н. А. Некрасов. Полн. собр. соч. и писем, т. X, М., 1952, стр. 365—366). См. также комментарии к письму 187.
Вскоре твое имя явилось в числе подписчиков на раненых. — См. об этом в комментариях к письму 365.
... никогда (кроме двух недель на Isle of Wight) не мешался в политику. — Во время пребывания на острове Уайт (12—30 августа 1860 г.)
«Общества для распространения грамотности и первоначального образования» (М. К. Клеман. Летопись жизни и творчества И. С. Тургенева. 1934, стр. 116—117). См. письмо 101 и комментарии к нему.
... поврежденный Аксаков наивно затесался в кровавую грязь по горло... — Герцен подразумевает шовинистические позиции газеты «День» и ее издателя И. С. Аксакова в отношении польского восстания (см. об этом в комментариях к письму 491).
Мне говорили ∞ называть имен. — Очевидно, речь идет об ответах Тургенева на вопросы Следственной комиссии по поводу его связей с Герценом: в своих показаниях Тургенев утверждал, что полностью разошелся с ним во взглядах и что их дружеские отношения стали для него «невозвратным прошедшим» т. V, стр. 395). Кто передал Герцену содержание этих показаний, неизвестно.
... какой-нибудь Боткин ∞ только смешон. — Отношение В. П. Боткина к деятельности Герцена на протяжении 1850—1860-х годов неоднократно менялось в зависимости от политической конъюнктуры. См. об этом: «Былое и думы» — XI, 300; ЛН, т. 41-42, стр. 585; см. также письма 453 и 454.
— См. письмо 182 и комментарии к нему.
Мы спасли честь имени русского — и за это пострадали от рабского большинства. — В. И. Ленин цитирует эти слова в статье «Памяти Герцена», характеризуя принципиальность позиций «Колокола» в отношении польского восстания: «Когда вся орава русских либералов отхлынула от Герцена за защиту Польши, когда все „образованное общество“ отвернулось от „Колокола“, Герцен не смутился. Он продолжал отстаивать свободу Польши и бичевать усмирителей, палачей, вешателей Александра II. Герцен спас честь русской демократии. „Мы спасли честь имени русского, — писал он Тургеневу, — и за это пострадали от рабского большинства“» (В. И. Ленин. Сочинения, т. 18, изд. 4, стр. 13).
... чем Бакунин заслужил твою брань. — В письме от 2 апреля (21 марта) 1864 г. Тургенев обвинял М. А. Бакунина в том, что он распространял о нем «самые пошлые и гадкие клеветы» (Тургенев. Письма, т. V, стр. 241).