492. Н. П. ОГАРЕВУ
22 (10) июля 1864 г. Лондон.
Пятница.
Royal Hotel.
У меня все еще идет кругом в голове от разговора, который длился от 6 до часу беспрерывно. Десять раз он принимал ту форму, после которой следовало бы прекратить и его и знакомство. О сближении не может быть и речи — и при этом лично С<амарин> и уважает и любит меня. Я только взошел в № и спросил об нем, как он явился сам (он у человека записал мое имя, стало, не боится), я протянул ему руку, но он бросился обнимать меня etc.
Вот главные тезисы. Что касается до правительства, оно не имеет никакого направления и идет зря, оно с самого начала искало руки ведущей — но ее не нашлось, и теперь ищет. Террор ему приказало общество — и этим С<амарин> доволен (против террора в Пет<ербурге> Суворов, Валуев, Адлерб<ерг>). Было время, в которое «Колок<ол>» мог влиять громадно. Все потеряно — колоссальной ложью в польском деле. Он считает теперичную деятельность окончательно пустой — потому что, кроме исключительного кружка, никто не хочет и не читает «Кол<окол>». Все уверены, что ложные манифесты шли от нас или по крайней мере от Бак<унина> — и он так думал до разговора.
Польшу, поляков он ненавидит — вещи, им рассказанные, действительно ужасны. С Милютиным он в тесной дружбе — и, кажется, воротится на свое место после лечения в Рагаце. (У него были два удара паралича — но легкого, он от последнего почти совсем окривел, но сохранил и прежнюю энергию, и удвоенный фанатизм, и необыкновенно изворотливый ум, но зато, кроме немножко бордо, пить не может). Крестьянское дело в Польше он считает великим, историческим делом. Твою статью винит он в том, что ты, зная, что польские крестьяне не бунтовали, сказал, что они бунтовали, и что ты не оценил, что уступленная полякам земля — минимум за отрезками, сделанными с 1807—1846 и в последнее время.
По всему сказанному он ближе к Каткову и Муравьеву — чем к «Кол<околу>». «Современник» ненавидит. Чернышевского тоже. О Мартьянове едва слышал.
— это детали, т. е. картины, эпизоды и пр. И душу щемит — и смешно, и не смешно. Хаос, безумное, дурманное брожение. Мысль, у него проявляющаяся или затаенная, та: «Всему этому и вы способствовали (он считает влияние мое на поколение с начала царствования самым главным и сильным — больше сильным, чем влияние Николая Пав<ловича>. Каково?) — в то время как надобно было все силы, все помышления устремить на то, чтоб двинуть машину вперед.
Я пришел в свою комнату усталый somme toute[101]... общее впечатление страшно грустное. Какой-то стихийный социальный переворот — идет, давя колесами все — и люди, как С<амарин>, с этим примирились и идут возле, и тянут эту барку по бечевнику в крови и во всем, да еще нам говорят: «Да ведь вы хотели же социальный переворот — ну он идет так, а не иначе».
Прощай.
Сегодня я с ним обедаю. — «Может, — сказал он на прощанье, — вы будете спокойнее». Я не думаю.
8 часов — еду к Гено де Мюсси. Не знаю, поеду ли (т. е. успею ли выехать в субботу) — Сам<арин> едет в понедельник. Может, и я останусь до понеде<льника> и приеду в 1-м
Вечером напишу. Все что-то очень печально.
Natalie жму руку и всем детям.
Примечания
Печатается по автографу Впервые опубликовано: BE, 1907, № 6, стр. 666—668.
Дата определяется связью с письмом Герцена к Ю. Ф. Самарину от 14 июля 1864 г., где идет речь о встрече 21 июля; пятница в 1864 г. приходилась на 22 июля.
Вот главные тезисы. — Содержание разговоров Герцена с Самариным раскрывается также в письмах Самарина за август—октябрь 1864 г. 3 августа он доказывал, что материалистические взгляды и политические принципы Герцена противоречат друг другу (см. «Русь», 1883, № 1, стр. 36—39); в письме от 16 октября Самарин обвинял Герцена в том, что пропаганда «Колокола» оказала «развращающее» влияние на молодое поколение и вызвала «подложные манифесты, поджоги и подстрекательства всякого рода» (см. «Русь», 1883, № 2, стр. 28).
Все потеряно — колоссальной ложью в польском деле. — Самарин считал польское восстание движением чисто дворянским, идущим вразрез с интересами народа, и находил, что Герцен сознательно не хотел замечать этого. По мнению Самарина, в этом заключалась важнейшая причина падения популярности «Колокола» (см. «Русь», 1883, № 1, стр. 41). О позиции Герцена в польском вопросе см. «Былое и думы» (XI, 368—374).
∞ не читает «Кол<окол>». — Ср. письмо Самарина от 3 августа 1864 г. («Русь», 1883, № 1, стр. 36). О потере популярности «Колокола» см. в «Былом и думах» (XI, 310—311).
— После объявления «Положения 19 февраля 1861 г.» в ряде мест получили распространение подложные манифесты, в которых «Положение» объявлялось недействительным и провозглашалась, якобы от имени царя, «настоящая» воля с передачей земли крестьянам без выкупа.
Польшу, поляков ∞ — См. письмо Самарина Герцену от 3 августа 1864 г. («Русь», 1883, № 1, стр. 41).
С Милютиным он в тесной дружбе ∞ — Самарин принимал деятельное участие в подготовке крестьянской реформы в Польше, проведением которой руководил Н. А. Милютин. Об этой реформе см. в комментариях к письму 423.
Твою статью винит ∞ — См. письмо 491 и комментарии к нему.
О Мартьянове едва слышал. —
Не знаю, поеду ли ∞ останусь до понед<ельника>... — Герцен возвратился в Борнемут в понедельник 25 или во вторник 26 июня (ср. письма 494 и 495).
Вечером напишу. — Герцен написал Огареву на следующий день — см. письмо 493.