522. А. А. ГЕРЦЕНУ
16 (4) ноября 1864 г. Лондон.
16 нояб<ря>.
11, Eastbourne terr<ace>.
<арев> уехал на монастырское заключение в крошечной конуре entre Richmond et Mortlake. 11-го N<atalie> с детьми уехала в Париж. 20-го я еду в Париж — Женеву. Дебандада общая. Я оставался оттого, что Ог<арева> нельзя было покинуть. Наконец, я с бою взял почти обет ничего не пить, кроме бордо. Нефтель очень хорошо распоряжается. На другой день после послед<него> припадка он слушал его сердце и нашел такую слабость, что испугался. Завтра неделя, что он соблюд<ает> диету — авось еще и спасем его.
Теперь перехожу к твоему длинному письму — оно, разумеется, и Огар<ева> и меня настроило еще грустнее. Я тебе напишу мое мнение — с той откровенностью, которую твое письмо заслуживает. Да, саrо mio, если б ты о предметах важных и глубоко трагических всегда выражался так — мы не ссорились бы с тобой из-за слов. Дерзость слов пьянит обе стороны. В твоем письме видна сдержанная печаль — и потому оно нас сильно потрясло.
Письму этому я придаю такую важность, что хочу его застраховать и прошу тебя немедленно известить о его получении, адресуя мне запечатанное письмо — хоть на адрес Левицкого — 22, Rue Choiseul.
— и с самого начала — мы оба, т. е. Огар<ев> и я, требуем от тебя истинно человечески святой клятвы — сделать все, что может сделать брат для маленьких детей — особенно после смерти кого-нибудь из нас. У меня в книге есть письмо, писанное к тебе, когда я ехал в Италию. Это мы возлагаем на твою совесть. Во-вторых, старайся их примирить — я буду писать об этом к Тате, от таких порывов мести надобно Ольгу избавить. Мы оба употребим все усилия, чтоб Лизу исправить. У нее натура грациозная и превосходная. Вражда к ней и к ребенку — безобразна.
Сказав это — я скажу и другое. Даю тебе слово не натягивать ни прямо, ни косвенно общего житья — при теперичных обстоятельствах я его не считаю возможным.
На Флоренцию я согласен. Если ты приищешь дом — торопиться некуда до весны, мы посмотрим, т. е. я говорю о покупке, а если придется нанять — это можно сделать легче. Признаюсь, что покупать бы мне не хотелось — мы живем в мудреное время и почем еще знать, не поедете ли вы все в Россию. Жить во Флоренции я не стану — но хочу с вами быть almeno[143] 4 месяца в году — и еще больше желал бы в жары ехать в Bagni di Lucca или Лугано. Флоренция zu schön[144], в ней жить пряно.
Огар<ев> хотя и говорит, что готов в апреле на переселение, но держится крепко за английскую землю — нудить его не буду, что же касается до меня, то считай наверное, что в мае месяце — я с вами.
Постарайся ссору и разрыв привести в формы обычной учтивости, что во всем участвует действительно повреждение, я не сомневаюсь. Примирений, мнимых сближений я не хочу, но, Саша, помни и то — если со стороны N<atalie> наступит время искренного раскаяния, то мы вправе ждать от Таты полного сближения с детьми и настоящего примирения. Будущее предоставляю будущему. Знай, что на нас лежит — и мы вынесем всю ответственность — долг столько же святой — любви и, так сказать, протектората — маленьких детей. Если б из-за несчастного характера N<atalie> мы оба предоставили их воспитание произволу и случайности, ты первый имел бы право восстать.
Итак, во всяком случае я надеюсь на тебя. Насчет материального дележа — он очень прост, и мое завещание может уместиться на четвертушке. Ты знаешь, я получаю (до изменений) 50 000 фр. max<imum>.
<еву> 10 000.
После его смер<ти> и моей каждому придется по 10 000 — ренты. Так как ог<аревская> рента пойдет мал<еньким> — то ты и Тата с Оль<гой> должны или дать им ренту в 20 т<ысяч> фр. или капитал, дающий ее. Буде доход уменьшится (как теперь я получаю 45 000) — уменьшатся пропорционально и паи. Далее вам троим еще предстоит капитал за костром<ской> доход и костромская земля.
Аминь!
Если мне будет время — я полкапитала буду выделять каждому и начал бы с тебя. Но дом парижский не продашь в один день — а Америка все плоха.
Печатается по фотокопии (IISG). Впервые опубликовано: ЛН, т. 64, стр. 567—568.
Вчера Ог<арев> ∞ спасем его. — Ср. письма 530, 531. — беспорядочное бегство (франц. débandade).
... перехожу к твоему длинному письму ∞ оно нас сильно потрясло. — Видимо, письмо А. А. Герцена было посвящено отношениям, сложившимся к этому времени в семье отца: столкновениям Н. А. Тучковой-Огаревой со старшими дочерьми Герцена и с ним самим, решению ее поселиться в Париже отдельно от него и Огарева.
У меня в книге есть письмо, писанное к тебе, когда я ехал в Италию. — Вероятно, письмо, о котором говорит Герцен, было написано во время его поездки в Италию осенью 1863 г., когда впервые после семейной драмы 1851—1852 гг. он посетил могилу жены в Ницце и дом, где она умерла. Ни письмо, ни копия его в записной книжке Герцена неизвестны.
... старайся их примирить... — Н. А. Тучкову-Огареву с Н. А. и О. А. Герцен.
— Это письмо неизвестно.
На Флоренцию я согласен ∞ Лугано. — Эти планы не были осуществлены (см. комментарии к письму 497).
Огар<ев> ∞ в мае месяце — я с вами. — Герцен и Огарев переехали в Женеву в апреле 1865 г. (см. комментарии к письму 497).
... если со стороны N<atalie> ∞ — См. т. XXVIII, письмо 117 и комментарии к нему.
Далее вам троим ∞ и костромская земля. — См. письмо 10 и комментарии к нему, а также письма к К. Фогту от конца января 1866 г. (т. XXVIII).
... дом парижский... —
— Подразумевается падение курса американских ценных бумаг (ср. письмо 443 и комментарии к нему).
[144] слишком хороша (нем.). — Ред.