19. О. А. ГЕРЦЕН и М. МЕЙЗЕНБУГ
1 февраля (20 января) 1865 г. Париж.
1865. Grand Hôtel, Boul<evard>
des Capucines. Paris.
— да, видно, и Тата тоже. Ты теперь хуже прежнего пишешь. Вот поэтому-то и надобно нам жить поближе. Ну, а что касается до Ерсилии — ее мы оставим в Риме, довольно с тебя и Линды, и к тому же ты будешь писать тогда послания. Здесь очень скучно, и я поеду через неделю в Лондон — а вас всех целую.
Oui, oui — très chère Romaine — la langue russe fait des progrès rétrogrades — et pourtant il fut un temps, où vous-même vous étiez convaincue de la nécessité qu’Olga parle le russe. Tata ne fait donc rien (je suis très content qu’elle n’a<it> pas corrigé le billet — il ne s’agit pas de cela)? Je vous avoue franchement que je ne suis pas de l’opinion qu’il faudrait rester plus longtemps que le 6 mai à Rome — à Genève on a de très bons précepteurs. Je pars d’ici dans une semaine. Vous pouvez adresser la lettre suivante à Ogareff ou à Tkhorzevsky. La santé d’Ogareff va mal — j’ai reçu une lettre de Neftel. Il ne désespère pas — mais il lui trouve une grande faiblesse, un sang mal composé — il a miné des forces immenses par le trop de concentration de la pensée — et le trop d’expansion des passions. Et d’un autre côté — n’est-ce pas la véritable vie — un peu plus un peu moins — la même chose. Lévitzky est à Nice. L’héritier est très malade. — Nélaton et Rayer sont allés le remettre[35].
Примечания
Датируется на основании следующих данных. Письмо написано не ранее 31 января 1865 г. — ср. парижский адрес в письме 18. Известие о предполагаемом сроке пребывания в Париже, замечание об Ерсилии и Линде аналогичны содержащимся в письме к Н. А. Тучковой-Огаревой от 1 февраля 1865 г. По сообщениям о болезни наследника, вел. кн. Николая Александровича, и поездке Нелатона и Райе комментируемое письмо совпадает также с письмом к Огареву от 2 февраля 1865 г. — однако, из последнего письма известно, что Герцен накануне «долго писал письма», поэтому естественнее отнести комментируемое письмо к 1 февраля 1865 г.
∞ довольно с тебя и Линды... — Ерсилия, Линда — клички собак.
... я вовсе не придерживаюсь мнения, что следует оставаться в Риме позже 6 мая — в Женеве отличные учителя. — Герцен хотел весной 1865 г. собрать всю семью в Женеве. См. комментарии к письмам 5 и 6.
— Ср. письмо 16.
[35] Да, да — дражайшая римлянка — русский язык идет вспять — а между тем было время, когда вы сами были убеждены в необходимости, чтобы Ольга говорила по-русски. Итак, Тата ничего не делает (я очень доволен, что она не исправила записку — ведь не в этом существо вопроса)? Признаюсь вам откровенно, я вовсе не придерживаюсь мнения, что следует оставаться в Риме позже 6 мая — в Женеве отличные учителя. Через неделю я уезжаю отсюда. Следующее письмо можете адресовать Огареву или Тхоржевскому. Здоровье Огарева плохо — я получил письмо от Нефтеля. Он не отчаивается, но находит у него сильную слабость, скверный состав крови — он подорвал свои необъятные силы чрезмерным сосредоточением мысли — и излишней экспансивностью страстей. А с другой стороны — не это ли настоящая жизнь — немного больше, немного меньше— все равно. Левицкий в Ницце. Наследник очень болен. — Нелатон и Райе поехали, чтобы поставить его на ноги (франц.).— Ред.