205. В. О. КОВАЛЕВСКОМУ
16 (4) сентября 1866 г. Женева.
16-го сент<ября> 1866. Женева.
Письмо ваше я получил. Жалею, что вы употребили такой тон, после которого всякая переписка становится невозможной. Я бы, разумеется, не отвечал, если б не был замешан интерес выше личностей.
Я никогда, никому не говорил, что я верю или верил в справедливость обвинения. Но слыша с двух, трех сторон — счел необходимым сказать вам прямо. Неужели честнее было бы умолчать в глаза и слушать за глаза? Я думаю, что я вам оказал услугу. Сер<но>-Сол<овьевич> мне сказал, что вас кто-то обвинял у Ламанского. Мне говорили о Неаполе — не лучше ли разом окончить эти слухи.
Вас удивил мой отзыв о близости — не знаю, что и как вам сказал Сер<но>-Сол<овьевич>, но мне кажется, что вы неправы — или просто мало знаете меня. Я — за исключением двух, трех лиц — ни с кем не близок, хотя видаюсь со многими часто и многих знаю десять лет.
Так я не считал себя особенно близким с вами — так я не считаю себя близким с самим Сер<но>-Солов<ьевичем>, которого и ценю и уважаю.
Если же вы желаете другого — а именно чтобы я сказал, что в продолжение нашего знакомства мне не приходило мысли вас подозревать, — я это скажу охотно и искренно. Первые нехорошие слухи — и то не о политических, а о финансовых делах — о вас я слышал в Женеве от людей, я думаю, больше вашего круга, чем моего.
Бакунину я писал в пятницу — вероятно, дней через десять получу ответ и сообщу Сер<но>-Сол<овьевичу>.
А. Герцен.
Поклоны передал и передам.
Примечания
Печатается по копии, снятой Н. А. Герцен (ЦГАЛИ). Впервые опубликовано: ЛН, т. 62, стр. 269. Здесь же установлен адресат. Местонахождение автографа неизвестно.
Я никогда никому не говорил, что верю ∞ в справедливость обвинения. — Летом 1866 г. в кругах русской революционной эмиграции усилились возникшие ранее ложные слухи о причастности В. О. Ковалевского к III отделению, так как во время вакханалии белого террора после выстрела Каракозова он не оказался в числе арестованных. В своем письме Ковалевский горячо упрекал Герцена, что тот, давно зная его, не дал надлежащего отпора этим сплетням и даже якобы косвенно поддержал их: в разговоре с А. А. Серно-Соловьевичем, повторившим этот клеветнический вымысел, Герцен заявил, что не числит Ковалевского среди «особенно близких» ему людей. Ковалевский писал: «... я требую, чтобы вы в письме ко мне, где вы заявляете о том, что не верите этой гнусной сплетне, сообщили все бы имена говоривших, и я, переходя от лица к лицу с вашим письмом, добьюсь, наконец, до того, <кто> был первым виновником этой гадости».
∞ Бакунину я писал в пятницу ∞ получу ответ и сообщу Сер<но>-Сол<овьевичу>. — В этом несохранившемся письме от 14 сентября 1866 г. Герцен, видимо, спрашивал жившего в Неаполе Бакунина, хорошо знавшего В. О. Ковалевского и поддерживавшего тесные связи с Н. И. Утиным и И. И. Мечниковым, считает ли он обоснованными слухи, что Ковалевский провокатор, и каков их источник. В тот же день к М. А. Бакунину в Неаполь обратился В. О. Ковалевский, прося его специальным письмом на имя А. А. Серно-Соловьевича или Герцена опровергнуть возводимую на него клевету. Ответ М. А. Бакунина Герцену от 22 сентября 1866 г. из Новы близ Неаполя см.: Письма Б, стр. 167—168. Подробнее об этом эпизоде см. ЛН, т. 62, стр. 265—269.
Ответ В. О. Ковалевского от 2 октября 1866 г. из Бреславля — ЛН, т. 62, стр. 270.