Герцен Александр: Герцен А. И. - Герцен Н. А., О. А. и Мейзенбуг М., 28 - 30 (16

Ждем сегодня в 9 часов вечера Сашу на железной дороге. Огарева нога идет хорошо, Майор обещает 2 апреля — попробовать привстать. — Затем и костыли — а через месяц может и выйти на костылях. Он ослаб, маленькие болезни его сердят, — вообще теперь видно, что сил таки потрачено. О Саше не заботься — все будет так, как ты писала.

Donc à deux heures — par une pluie battante, ou un froid de chien — nous nous acheminons — dans un restaurant. Arrivé — Tkhorz<evsky> fait une découverte que c'est la bière qui lui fait le mal, ... et le vin aussi — surtout les pommes de terre... et considérant cela, se décide à prendre de l'absynthe sans eau, — ès quoi amnistie pour le vin, et réhabilitation pour la bière. Mais les pommes de terre subissent le sort de petits exilés... A 5 heures vient le cocher pour aller chez Og<areff>. — Tkhorz<evsky> très mécontent de ses manières, observe: «Народ грубой» (l'accent est indispensable) et part pour revenir à l'instant même et revenir me chercher à 9. — Est-ce que nous soupons à la maison? — Oh, oui — il n'y a rien... Vous n'avez pas dit... Cela m'est égal, allons quelque part. — Oui —mais à la maison — nous avons deux morceaux de langue (avec la mienne je trouve que c'est assez) — et un peu de saucisson, et un peu d'homard — et un peu de fromage, une bouteille d'yvor-nes... moi je ne prendrai pas, le vin me fait mal...

— Mais — il n'y a pas, в высочайшей степени нет хлеба — de pain.

— в 12 огонь потушен — и все спокойно — rarement Tkhorz<evsky> — passant par le couloir — gémit... Toujours le ventre?— Oh, je suis sûr que c'est le vin — demain je ne prends rien. Adieu[418].

У Огар<ева> через неделю после первого обморока — был второй, нога опять осталась цела. У него сделалось lumbago (колотье в пояснице), и так как он от маленьких болей демора-лизируется столько же, сколько большими не занимается, то ему и плохо — вероятно по лицу, что и третий обмор<ок> будет не нынче — завтра.

Вообще очень скучно. В начале апреля поеду в Париж и Ниццу. Огар<ев>, кажется, уже не так яростно желает в Лозанну — по мере приближения.

— революционных людей 1792 года, в следующ<ем> письме будет der andre Chénier. Ольгу целую, Мейзенбуг — жму руку.

P. S. Я, что за счастье, без прислуги. Консьержева жена тзсе делает и не мешает. — Колокольчик хоть сто раз звони, я ее отворяю.

— что-то по делам — разогорчилась и застрелилась из револьвера.

Hier—9 h<eures> 25 —le D^r Herzen est entré dans notre ville. Attendu par son vieux-père et un vieux (et tendre) représentant de la Pologne à la gare — ils se sont immédiatement rendus dans un cabaret—par un froid de 4 degrés et une bise de la force de 10 000 éléphants.

Le mouvement dans la Suisse vaut bien la chose autrichienne— qui est très grave. La France est certainement — l'Espagne. La Suisse Allemande — va droit au gouvernement direct, et Genève s'organise socialement.

Les leçons de Panofka doivent être continuées — encore un mois cela va sans dire (quant à Renan — non capisco). (Aussi je ne capisque pas ce que Mecht<chersky> veut de Toqueville — le livre est très bon — mais je ne l'aurais jamais choisi pour lecture avec Tata). Et «Cromwell»? Je vous enverrai de Nice — «Les derniers Montagnards»... Adieu.

Радуйтесь, что вы живете вне бизы: здесь теперь холоднее, чем у нас было в январе. Твой шаль, Тата, мне спас жизнь. Огарева еще не видал, вечером напишу вам порядком — покамест целую вас. — Получила ли Терезина записку, писанную карандашом, которую я ей послал с Mont Cenis?

BN). Впервые опубликовано — отрывок: СЗ, LXVI, стр. 413; полностью — ЛН, т. 64, стр. 631—633.

Год написания определяется упоминанием статьи «Aphorismata...».

<ин> прислал ему денег... — См. письмо 194 и комментарии к нему

Посылаю тебе портрет Св. Юста... — Сен-Жюста.

<ем> письме будет der andre Chénier. — Каламбур Герцена: имя «Андре» звучит как немецкое andre (ander) — другой. Портрет Андре Шенье был послан с письмом 293.

Как же у вас понравился Левиафанский? — Имеется в виду статья «Aphorismata...» (см. комментарии к письму 276).

Швейцарское движение стóит положения дел в Австрии, которое очень серьезно. — С середины 1860-х гг. в Швейцарии развернулось движение за пересмотр конституции 1848 г. на демократической основе. Австрия же, ослабленная в войне с Францией и Пьемонтом (1859) и с Пруссией и Италией (1866), вынуждена была пойти на компромисс с порабощенной ею Венгрией, следствием чего было образование в 1867 г. Австро-Венгрии — государства с единым монархом, но разными парламентами, министрами и т. д.

Франция — бесспорно та же Испания. — Во Франции в конце 60-х годов наблюдался интенсивный рост рабочего движения и — как реакция на него — рост правительственных репрессий. В марте 1868 г. состоялся процесс членов бюро парижской секции Интернационала. В Испании с середины 60-х годов вспыхивали восстания против монархии, сопровождавшиеся репрессиями и закончившиеся в сентябре 1868 г. низложением королевы Изабеллы.

Немецкая Швейцария идет прямо к непосредственному управлению... — Одним из главных требований упоминаемого Герценом швейцарского движения было широкое применение референдумов, т. е. решения важных вопросов путем голосования всех избирателей («непосредственного управления»).

— поп capisco... — См. письмо 299 и комментарии к нему.

... что Мещ<ерский> хочет от Токвиля ~ я бы никогда ее не выбрал. — По-видимому, речь идет о книге Токвиля «Старый порядок и революция» («L’ancien régime et la révolution», 1856). Собрание сочинений Токвиля вышло в Париже в 1860—1865 гг.

Из Ниццы я пришлю вам «»... — См. письмо 254 и комментарии к нему.

Итак, в два часа под проливным дождем, или в собачий холод, мы добираемся до ресторана. По прибытии Тхор<жевский> делает открытие, что вредно ему именно пиво... и вино тоже, а в особенности картофель... и, принимая это во внимание, он решается пить неразбавленный абсент... засим следует амнистия вину и реабилитация пива. Но картофель постигает участь скромных изгнанников. В 5 часов прибывает кучер, чтобы ехать к Огареву). Тхор<жевский>, очень недовольный его манерой обращения, заявляет: «Народ грубой» (знак ударения необходим) и отбывает, с тем чтобы вернуться в ту же минуту, и приходит за мной в 9. — «Ужинать будем дома?» — «Да, конечно». — «Дома ничего нет... вы не предупредили». — «Мне все равно, пойдем куда-нибудь». — «Хорошо, но дома у нас два куска языка (я нахожу, что вместе с моим этого вполне достаточно) и немного колбасы, и немного омара, и немного сыру, бутылка иворнского... что до меня, я пить не буду, вино мне вредно...»

— Пойдем домой — в таком случае ужин будет великолепный...

— Но нет, в высочайшей степени нет хлеба, хлеба.

— И то правда, я об этом не подумал (франц.). — Ред.

[419] 30 марта.

— в 9 ч<асов> 25 м<инут> — д-р Герцен вступил в наш город. Он был встречен на вокзале своим старым отцом и старым (и нежным) представителем Польши, — они тотчас же отправились в кабачок — при четырехградусном морозе и бизе в 10 000 слоновых сил.

Портрет Ольги прибыл.

— остальные «воображаемые».

Швейцарское движение стоит положения дел в Австрии, которое очень серьезно. Франция — бесспорно та же Испания. Немецкая Швейцария идет прямо к непосредственному управлению, а Женева социально организуется.

Уроки Панофки, само собой разумеется, следует продолжать еще месяц (что касается Ренана — <не понимаю (итал.)>. (Также не капискую, чего Мещ<ерский> хочет от Токвиля, — очень хорошая книга, но для чтения с Татой я бы никогда ее не выбрал.) А «Кромвель»? Из Ниццы я пришлю вам «Последних монтаньяров»... Прощайте.

Я уезжаю 7 апреля

8 Париж

9, 10 } то же

2 апреля будет воцерковление Огар<ева>.

Вы ничего не пишете о моем бедном друге, докторе и покровителе Левиафанском (франц.). — Ред.

Герцен А. И. - Герцен Н. А., О. А. и Мейзенбуг М., 28 - 30 (16 - 18) марта 1868 г.