409. Н. А. ГЕРЦЕН
22 (10) сентября 1868 г. Виши.
22 сент<ября>. Vichy.
H<ôte>l des Ambassadeurs.
Ну, Тата, как тебе Лион, дали ли вам комнаты с видом? Я ничего, чувствую себя хорошо — подробности скажет и прочтет Nat<alie>. — Я всё думаю, чтò лучше — ехать вам или нет, — т. е. ждать в Лионе — и не придумаю.
Теперь — Тата — я тебя еще больше и серьезнее прошу сосредоточить полсил на Лизе, а другой половиной буди самое себя. Чтенье всегда есть серьезное — даже ботаника и зоология, книги об инсектах — представляют много.
C Лизой сложи всякую строптивость и негодованье. В негодованье и нетерпенье — часто гнездится, маскируя себя, эгоизм или лень.
Здесь заниматься досуг — всё, как в Ницце, запирается к 1-му октябрю. Гулянья и окрестности очень милы. Сам город ничего — это «предбанник». N<atalie> тебе объяснит это слово.
— то есть не вместе.
Ну, обнимаю тебя и целую.
Об Огар<еве> мнение Б<отки>на в том, что если операцию нельзя сделать без ножа (резекция, спиленье наросшей кости) — то и не делать, а просто хромать. У Огар<ева> кровь плоха, и он слаб — того и гляди гангрена, т. е. смерть. Стало, и этот вопрос совершенно ясно поставлен. Вообще четыре дня с Боткиным) мне открыли глаза на бездну вещей. Как вы оставили Огар<ева>?
<Целую> Лизу в лоб, в середину...
Напомни о капитане, выбросившем на ледян<ой> океан 10 мальчиков, и о литераторе, убившем себя в Париже.
Примечания
Печатается по фотокопии с автографа (BN). Впервые опубликовано: СЗ—296.
Год написания определяется упоминанием о встречах с С. П. Боткиным.
— насекомых (франц. insectes).