Герцен А. И. - Мейзенбуг М. и Герцену А. А., 5 декабря (23 ноября) 1868 г.

468. М. МЕЙЗЕНБУГ и А. А. ГЕРЦЕНУ

5 декабря (23 ноября) 1868 г. Ницца.

Рукой Н. А. 

Salue bien M^elle Meysenbug de ma part. — Je t’embrasse pour Lise qui demeure avec Elisabeth tout en haut de la maison et que j’aperçois à peine, car j’ai cru prudent de l’éloigner de Tata. Ce soir H<erzen> doit arriver, je ne ferme pas ma lettre afin qu’il puisse ajouter quelques mots.

Samedi — midi.

Je suis arrivé ici hier soir, j’ai trouvé Tata bien souffrante. Nat<alie> m’a télégraphié à Genève, et elle avait raison. Elle a une «variolide» — très forte. Les docteurs sont mauvais ici — au reste, je pense qu’il faut seulement une grande prudence. Tout le corps est couvert de grands boutons — les yeux font mal, elle ne peut pas parler ou très peu — le docteur assure qu’il n’y a pas de danger[169].

^r, — досадно, глупо, но покоряться следует.

Я чуть было не выписал Левье. В случае перемены и вообще о всей болезни — буду писать часто, а нужно — то и телеграфировать.

Rocca неотлучно при Тате — все страшно напоминает 1852.

Примечания

BN).

Nat<alie> телеграфировала мне в Женеву... — Эта телеграмма Н. А. Тучковой-Огаревой неизвестна.

[169] Кланяйся от меня м-ль Мейзенбуг. Обнимаю тебя за Лизу, которая живет с Элизабет на самом верхнем этаже дома и которую я почти не вижу, ибо я сочла нужным из предосторожности удалить ее от Таты. Сегодня вечером должен приехать Г<ерцен>, я не запечатываю письмо, чтоб он мог прибавить несколько слов.

— полдень.

Я прибыл сюда вчера вечером, Тату я нашел очень больной. Nat<alie> телеграфировала мне в Женеву и была права. У нее «вариолид» — очень сильный. Доктора здесь плохие — впрочем, я полагаю, что нужна только чрезвычайная осторожность. Все тело покрыто крупными прыщами, глаза болят, она не может говорить — или говорит еле-еле — доктор уверяет, что опасности нет (франц.). — Ред.