55. Н. П. ОГАРЕВУ
29 (17) марта 1869 г. Ницца.
29 марта. V<illa> Filippi.
— одно). Чек пришлю, как только получу от Тх<оржевского> счет. Скажи ему, что погода так скверна, что я никак не советую ехать раньше 12 или 13 апреля — за мистралем будут дожди. Пусть же он увидит юг праздничным.
О Бакун<ина> теориях мне повествовали Ауэрбах.
От Чернецкого имени падет рефлекс и на нас — услужил.
Фраза в моем письме в «Nord» — придает вес отрицанью, в ней сверх того нет лжи, и, конечно, если б в России была такая амнистия, как последняя в Австрии, — я бы поехал. Полагаю, что штудиум на месте — после 22 лет — был бы важнее всех Брюсселей. — Особого письма, может, тебе и не стоило писать, я говорил о приписке к моему в «Confédéré», «Bund'e» — au reste[106] все равно.
«Доктора» посылаю — я им три раза писал, чтоб тебе послали «Неделю», — всё же свиньи, — или не справиться ли у Георга, может, прислали без имени.
Примечания
Печатается по автографу (ЦГАЛИ). Впервые опубликовано: ЛН,
Ответ на письмо Огарева от 26 марта 1869 г. (ЛН, т. 39-40, стр. 540—541).
... заметь сходство погод... — В своем письме Огарев также жаловался на «ужаснейшую погоду»: «холод и биза, поднимающая пыль столбом».
— Огарев просил прислать для него Тхоржевскому чек на 140 франков и, если можно, еще на 500 франков — содержание на май 1869 г.
О Бакун<ина> теориях мне повествовали Ауэрбах. — Огарев советовал Герцену не верить «всякому вздору», который говорят о Бакунине.
От Чернецкого имени падет рефлекс и на нас... — Л. Чернецкий был широко известен как постоянный сотрудник Герцена, поэтому его присоединение к блоку капиталистов, направленному против рабочей забастовки, не могло не скомпрометировать Герцена и Огарева. 27 марта Огарев сообщил Герцену: Чернецкий «приходил сказать мне, что сам сознает, что сделал ошибку, и больше потому, что не понимает хорошо по-французски» (ЛН, т. 39-40, стр. 542). Рефлекс — отсвет (лат. reflexus).
Фраза в моем письме в «Nord» — придает вес отрицанью... — По поводу заключительных строк письма Герцена в «Nord»: «Я пламенно желаю, как и всякий эмигрант, вновь увидеть свою родную страну, но не думаю, чтобы нынешние обстоятельства благоприятствовали осуществлению этого желания» — Огарев замечал: «Конец твоей записки в „Норд” мне не нравится: если было отвечать не плевком, а холодно и презрительно, то к чему выставлять им чувство любви к отечеству и желание возвратиться на родину? Дураки, пожалуй, примут за намек и попытку. Неужели ты в самом деле думаешь, что есть возможность возвратиться?»
... штудиум — изучение (нем. Studium).
... такая амнистия, как последняя в Австрии... — В июне 1867 г. в Австрии была объявлена полная амнистия участникам революции 1848 г. См. об этом заметку Герцена «Венгерская амнистия» — XIX, 294.
... после 22 лет — т. е. после двадцати двух лет пребывания вне пределов России.
Особого письма, может, тебе и не стоило писать... — Выполняя просьбу Герцена (см. письмо 50), Огарев обещал переслать его «нордовское» письмо в «Confédéré» и «Bund». «Постараюсь приписать, хотя это для меня самые мудреные штуки», — писал он в ответ на просьбу Герцена.
«Доктора» посылаю... — Вероятно, речь идет о № 10 «Недели» от 23 февраля 1869 г. с напечатанными там VI—VIII главами «Скуки ради». В ответном письме Огарев писал: «Твой доктор — изящен, только печатают они плоховато. Все же я его читал два раза» (ЛН, т. 39-40, стр. 545).
Я упал, поскользнувшись, и нисколько не ушибся. — Ответ на тревожный вопрос Огарева, которому об этом случае с Герценом сообщила Лиза.
— ЛН, т. 39-40, стр. 545—546.
— Ред.