91. Н. А. ТУЧКОВОЙ-ОГАРЕВОЙ
14 (2) мая 1869 г. Женева.
3 письмо.
14 мая. Пятница.
— с смесью печали и негодованья — от которых люди стареют. А тут заботы — не ешь картофеля, не пей пива... Мне ни в одну сторону до мира и гармонии не добраться. Я писал во вторник, что жду ответа, писал вопрос в середу. Почта не может ходить больше 10 часов, — что же это — наказанье...
Я завтра, в субб<оту>, не еду, потому что иду к Бакун<ину> на лекцию. Вообще я подожду письма, — если не будет, постараюсь получить ответ телеграфом — и буду ждать, чем окончится эта игра.
Мы смотрели разные пансионы и отели, места много, цены те же — 7 и 8 в панс<ионе>, в от<еле> выйдет дороже, но удобнее.
Что я скажу Чернецкой?
Дум. еще нет. Видеть его мне бы очень хотелось — может, подожду.
Если до 4 часов не получу письма, пошлю на твое имя poste restante.
Меня все это — как и следует — кладет в лоск.
Час.
Писем нет — это безобразно — случайности никакой не может быть. Я остаюсь здесь ждать письма — к тому же и головная боль, и очень нехорошо... За все это благодарю.
Hôtel de la Couronne,
№ 24. Genѐve.
Примечания
(ЛБ). Впервые опубликовано: Л XXI, 380—381.
Год написания определяется связью содержания комментируемого письма с письмом 88.
∞ писал вопрос в середу. — Вторник приходился на 11 мая, среда — на 12-е. Письмо Герцена, написанное 12 мая, до нас не дошло. О его содержании можно судить по следующему неизданному ответному письму Н. А. Тучковой-Огаревой, датированному: «Суббота», т. е. 15 мая: «Мне очень больно, что ты так жестко пишешь — за что мне тебя наказывать — чему учить? — Меня занимают только Лиза и твое здоровье. Я писала два раза на твое имя в Hôtel de la Couronne в середу и в четверг... Сегодня пишу на имя Ог<арева>. Пожалуйста, похлопочи в отеле — я бы не хотела, чтоб эти письма пропали. Вчера пришло твое письмо насчет Черн<ецких>. Я отложила до сегодняшнего утра, чтоб обдуманно отвечать. Если мне ехать в Женеву, зачем им сюда ездить? Если О<гарев> желает, чтоб мы приехали, ясно, что я рада это сделать. Оставаться в Женеве все время твоего леченья, кажется, неловко. Если тебе нужно дольше пробыть в Женеве — живи — нам здесь ничего — если хочешь, чтоб мы приехали, а самому не хочется ехать, пришли с Чер<нецким> или Тхор<жевским> белый сундук, и я тотчас уложусь и приеду. Я думаю, не лучше ли бы ехать в Carlsbad, а оттуда в Вену, как ты, бывало, желал, — там везде найдем учителей, и устроиться легче будет, сначала втроем, а весной пригласим Тату одну или Тату с Ольгой — я на все готова. — Если, уезжая в Карлсбад, ты бы хотел уехать во Флоренцию — я и на это с радостью готова». На обороте этого письма приписка, адресованная Н. П. Огареву: «Пожалуйста, Ага, передай это письмо Г<ерцену> и прочти его с ним — право, я не виновата в его тревоге, и очень досадно, что письмы пропали. Прощай. Жму ваши руки».
—