ПОСТСКРИПТУМ К СТАТЬЕ О НОВЫХ КНИГАХ
Нет худа без добра: оттого, что VI лист «Колола» опоздал, мы имеем удовольствие в подтверждение наших слов перевести несколько строк из «Аугсбургской газеты» от 13 декабря. Наивнее и яснее редко выказывались миродержавные притязания философского Израиля, которыми он невинно утешается в своем раздробленном, бессильном, обойденном существовании.
«Вникая, — говорит почтенная газета в передовой статье под заглавием „Rußland und Deutschland”, — в дух и стремление русских публикаций последнего времени, мы убеждаемся что их главная характеристика состоит в возмущении славянского высокомерия — против умственного превосходства немцев.
Из всех племен, составляющих (die Japhetische Menschheit) „яфетическое человечество”, ни одно не лишено так вполне всякого смысла политического устройства, переходящего за пределы тихой общинной жизни, как славяне. Их государственный строй сохранялся только благотворным влиянием германизма. Без немецкой партии, т. е. без тех значительных людей, которые прикладывают к русским делам мерило германского образования, Россия потерялась бы в бесконечной путанице, и если теперь сбудется освобождение крестьян, то оно только и может совершиться на немецких основаниях и с той осторожностью, с которой Александр I привел в действие свой проект в остзейских губерниях».
Засим следует речь о том, что образование переносится не так легко, как моды, что даже железные дороги должны еще очень оклиматиться в России, прежде нежели их администрация будет похожа на западную и, наконец, заключение: «А потому, вы, гг. русские, не очень торопитесь изгнанием германских элементов, как бы не пришлось потом горько раскаяться в этом, подобно той шведской журнальной черни, говорившей, что немцы только годны в кельнеры, дворники и слуги!»
Страшное противуречие в характере немцев — все они на словах, в теории космополиты и, в то же время, от безвыходно жалкого положения их отечества, что ли, исполнены самым раздражительным, самым исключительным и худо скрывающим свои притязания патриотизмом. Они готовы принять всемирную республику, стереть границы междугосударственные, но чтоб Триест и Данциг принадлежали Германии. Я не шучу, я сам слышал подобные суждения. Впрочем, их все могли слышать. Разве воинственный конвент, собиравшийся в Павловской церкви в Франкфурте и состоявший из добрых и мирных профессоров, лекарей, теологов, фармацевтов и философов, не рукоплескал (за исключением нескольких членов) австрийским солдатам в Ломбардии; разве он хотел дать ход рекламациям познанских поляков? Самый вопрос о Шлезвиг-Голштейне — stammverwandt[49] — брал за живое только с точки зрении Тейчтума.
В Инсбруке есть итальянская пушка, ее городу подарили студенты, ходившие волонтерами бить ломбардов и завоевавшие этот трофей под начальством своего профессора.
Старик Арнд недавно писал стихи в альбом Радецкого.
умеренная, чопорная черно-желтая «Аугсбургская газета», перещеголяла дикий, звериный зык «Теймса», требовавшего крови и убийств в Индии, хладнокровно говоря, что это не люди, что индейцев надобно истреблять гуртом, «для того, чтобы поколенья и поколенья помнили и рассказывали бы с ужасом детям, что значит не принимать образования!»
А разве год тому назад не были немцы готовы ринуться на свободную Швейцарию — из-за гогенцоллернских интересов?
Но — чего нельзя простить за это милое, ненужное, вытянутое за волосы признание, что шведы их считают только способными «быть кельнерами, слугами и дворниками!» Кто бы это знал? Кому придет в голову читать шведские газеты? — Это презабавно!
Примечания
Печатается по тексту К, л. 6 от 1 декабря 1857 г., стр. 50, где опубликовано впервые, в отделе «Смесь», без подписи. Автограф неизвестен.
«Западные книги» в том же номере «Колокола», добавлением к которой она служит, и текстуальным совпадением со следующим местом из XXXVII главы «Былого и дум»: «Все немецкие революционеры — большие космополиты <...> и все исполнены самого раздражительного, самого упорного патриотизма. Они готовы принять всемирную республику, стереть границы между государствами, но чтоб Триест и Данциг принадлежали Германии <...> „Воинственный” конвент, собравшийся в павловской церкви во Франкфурте и состоявший из добрых <...> профессоров, лекарей, теологов, фармацевтов и филологов, рукоплескал австрийским солдатам в Ломбардии, теснил поляков в Познани. Самый вопрос о Шлезвиг-Гольштейне (Stammverwandtl) брал за живое только с точки зрения «Тейчтума» и т. д. (т. X наст. изд., стр. 84). Включено М. К. Лемке (Л IX, 78—79).
____
... Александр I привел в действие свой проект в остзейских губерниях...—См. примечание к стр. 39.
... воинственный конвент, собиравшийся в Павловской церкви в Франкфурте... — — общегерманское национальное собрание, созванное во время революции 1848 г. и не сумевшее сыграть сколько-нибудь значительной роли в революции. В частности, оно было проникнуто сильным национализмом, что отразилось на его отношении к познанским полякам и ломбардским итальянцам, боровшимся за свое освобождение от власти Австрии.
... перещеголяла дикий, звериный зык «Теймса»— Герцен указывает на разнузданную шовинистическую кампанию, поднятую английской буржуазной печатью, и в первую очередь газетой «Таймс», против национально-освободительной войны индийского народа (т. е. синайского восстания 1857—1859 гг.). Мощный размах революционных событий в Индии вызвал ярость господствующих классов Англии, прибегнувших к самым чудовищным методам расправы над восставшими индийцами.
.... не были немцы готовы ринуться на свободную Швейцарию — из-за гогенцоллернских интересов? — Согласно постановлению Венского конгресса, княжество Невшатель было включено в состав Швейцарии в качестве 21 кантона союза. Вместе с тем оно продолжало оставаться в наследственном владении прусского короля, происходившего из династии Гогенцоллернов. Во время революции 1848 г. население княжества провозгласило республику. Однако сторонники Пруссии не отказались от мысли возвращения Невшателя Гогенцоллернам. В ночь со 2 на 3 сентября 1856 г. приверженцы Пруссии во главе с графом Фридрихом Пурталесом захватили Невшательский замок и селение Локль. Но попытка роялистов совершить переворот успеха не имела, и они без особого труда были разгромлены. Лишь вмешательство Наполеона III в конфликт и обещание гарантий независимости кантона Невшатель избавил заговорщиков от наказания. В марте 1857 г. в Париже состоялась конференция, на которой прусский король Фридрих Вильгельм вынужден был отказаться от своих притязаний на Невшатель.
— Ред.