ОТ РЕДАКЦИИ
Помещая это письмо, как довольно резкий отголосок мнения, которое мы не можем не уважать, мы не думаем ни возражать на него, ни начинать полемики. Но считаем себя вправе сделать несколько очень коротких замечаний.
Внося в наше дело безусловную искренность и беспредельное желание блага России, мы приветствовали от души Александра II, когда он начал освобождение крестьян и ряд реформ. Напрасно автор письма видит в этом какую-то заднюю мысль — «возвращения». Мы ничего личного не вводили в наши публикации. Как ни тяжела разлука с родным краем, но мы никогда не купим уступкой убеждений право возвращения. Казалось бы, что это доверие мы заслужили.
Далее мы совершенно не согласны с автором, что наша обязанность — что нам присылают, без малейших изменений, урезываний. Эту «смелость» мы будем иметь и никак не считаем «достоянием» России всякую всячину, которую нам посылают. Мы не знаем редакции в мире, которая бы без разбора согласилась печатать грамотные и безграмотные статьи, иногда полные личностями, иногда неосторожностями, которые вздумают ей посылать. Колокол в таком случае придется перевернуть и сделать из него яму, в которую без разбора будут сыпать хорошие вещи и сор.
«Пророком» мы себя не выдавали и не знаем, к чему эта ирония из дружеского стана; ценсором быть неприятно, но на редакции лежит нравственная ответственность, которую она принимает.
— желает знать автор письма — одной вести мы верили, а другой нет? Между прочим укажем ему на один из критериумов: часть сведений прислана нам при письмах от лиц, совершенно знакомых нам и с их удостоверением, например, история Сечинского и Кочубея; не ясно ли, что мы менее боимся печатать эту часть?
Мы готовы открыть в «Колоколе» новую «Книгу обличений» и печатать в ней частные дела, процессы, злоупотребления и проч. на том условии, на котором это делает «Теймс». Пусть редакции будет известно имя посылающего. Его никто, никогда не узнает, но если новость обличится совершенно ложной или искаженной, то по требованию обвиненного мы напечатаем имя.
Примечания
Печатается по тексту К, —24 от 15 сентября 1858 г., стр 190, где опубликовано впервые, за подписью: —р. В ОК к заглавию добавлено в скобках: «Возражение». Автограф неизвестен.
____
Это редакционное заявление связано с напечатанным в листе 23—24 «Колокола» письмом, исходившим несомненно из революционных кругов России (об этом письме см. также в комментарии к «Опоздавшим письмам из Петербурга», наст. том, стр. 618). Называя Вольную русскую печать «делом», «добро и благородно начатым для блага России», автор письма вместе с тем критиковал Герцена за либеральные колебания. В письме отмечалось, в частности, что со страниц герценовских изданий «начинают раздаваться гимны предержащим», и высказывалось предположение, что «теплая любовь к России, тоска по ней», мечта о возвращении толкают Герцена к оптимистической оценке положения на родине, в особенности же действий правительства. В противовес этому автор письма говорит о «всеобщей бесконечной мерзости», характеризующей царскую Россию. В связи с этим он считал, что Герцен обязан печатать все получаемые им сообщения о тех или иных «глупостях» и «мерзостях» власть имущих. Герцен имел основания возражать против такого рода требований, учитывая реальные возможности редакции «Колокола». Но, в сущности, письмо ставило вопрос о том, чтобы голос революционной демократии с ее последовательной и беспощадной оценкой политики правительства и помещиков громче слышался в газете.
____
— Дело полицмейстера Сечинского было освещено в ряде статей «Колокола»: «Под спудом», «Польза от гласности» и «Дело полицмейстера г. подполковника Сечинского» (см в наст. томе комментарий к этим статьям). Материалы о деле князя Кочубея, присланные И. С. Тургеневым, были приложены Герценом к статье «Что значит суд без гласности», (см. наст. том, стр. 182—187).
Мы готовы открыть в «Колоколе» новую «Книгу обличений» и печатать в ней частные дела ~ и проч... — «Шнуровую книгу обличений», помещенную в «Голосах из России», кн. 3-я Лондон, 1857, стр. 145—164, и содержащую в себе описание различныхзлоупотреблений и актов произвола (см. примечание к «Шнуровой книге» в т. XII наст. изд., стр. 458). Восстановить такой отдел в «Колоколе» Герцену не удалось, но он начал выпускать, взамен «Шнуровой книги», приложение к «Колоколу», названное «Под суд!»; первый лист его вышел 1 октября 1859 г. Заявление об издании «Под суд!», подписанное Герценом и Огаревым, было помещено в К, — 22 апреля 1882 г.