Бруты и Кассии III отделения

БРУТЫ И КАССИИ III ОТДЕЛЕНИЯ

(Письмо к русскому послу в Лондоне)

Милостивый государь!

Вам, верно, покажется очень странным, что я к Вам пишу; меня самого это удивляет не меньше Вас. Никогда я не решился бы отнять несколько минут Вашего драгоценного времени, если б это не было в выгодах правительства, имеющего счастье быть представленным Вашим превосходительством.

Я буду очень короток и сжат.

Может быть, Вам известно, что мы с Огаревым издаем здесь русский журнал под названием «Колокол». В последнее время мы стали, в качестве редакторов, довольно часто получать подметные письма, исполненные большой роскошью площадных ругательств[65] и угрозами убить Огарева, князя Долгорукова (спешу Вас успокоить, что речь идет не о князь Василье, начальнике жандармов, — его жизнь совершенно безопасна — а о князе Петре Владимировиче) и меня. Все это не заставило бы меня писать к Вам, барон.

Но третьего дня (9 октября) я получил два письма (при свидетелях, которым тогда же показал их), в которых неизвестный друг извещает меня положительно, что III отделение решилось «похитить меня или убить».

Первое из этих предположений слишком смешно, чтоб быть возможным. Рассудите, барон, сами — что я за Прозерпина с бородой, и что Шувалов за Плутон с эксельбантом?

Остается угроза смерти.

Кто хочет убить меня? По чьему приказу? Обвинение, естественно, падает на государя. Я не верю, чтоб он это приказал. Вы, может быть, знаете, что я во многом расхожусь в мнениях с Александром Николаевичем, но никогда не допущу мысли, чтоб он стал подсылать спадассинов. Я бы не сделал этого ни в каком случае. Да это и не в его характере и не в традиции императорского дома — что они за корсиканцы и за Борджии, чтобы резать из-за угла! Я очень хорошо знаю, барон, что они иногда участвовали в ускорении путей природы, в предварении естественного течения дел — но это делалось в самом интимном, задушевном кругу, между женой и мужем, сыном и отцом. Я не настолько знаком с Александром Николаевичем, чтобы считать себя вправе на такое родственное внимание и на такую фамильярность.

Стало, не он. Кто же?

свою жизнь, сделанном князем Кочубеем (я согласен, что это не ясно); может, этот случай дал Шувалову преувеличенное понятие о всемогуществе III отделения... пожалуй, что и он. Но вот в чем беда: Шувалов ли или другой, все равно ответственность во всяком случае всем своим грузом падет на Александра Невинного. Нам с Вами надобно непременно взять меры, чтоб подобное обвинение не оставалось на правительстве, которое имеет счастье считать Вас своим представителем. Что же хорошего, что его заподозрят в том, что оно ставит капканы и рассылает полицейских Брутов за моря и горы — den Dolch im Gewande[66].

Надобно обличить клеветников, и это не всё. Вы должны, барон, отныне беречь меня, как зеницу Вашего ока; каждый волос, который упадет с головы моей, падет на русское правительство, скажут, что его Александр Николаевич выщипнул. Охранять меня до такой степени в интересах посольства, что я, отдавши за должной скрепой полученные мною письма куда следует, не буду брать никаких мер, зная, что Вы, хотя или не хотя, должны взять все.

11 октября 1861.

Orsett-house, Westbourne-terrace.

Примечания

К, л. 109 от 15 октября 1861 г., стр. 909, где опубликовано впервые, с подписью: Александр Герцен. В ОК озаглавлено: Этим письмом открывается лист «Колокола». Автограф неизвестен.

Вслед за публикацией в «Колоколе» настоящее письмо было издано Вольной русской типографией в Лондоне отдельным листом во французском переводе (текст фотокопии см. на вклейке, стр. 160).

«III отдел<ение> расхорохорилось и не на шутку вздумало меня убить: Рот<шильд> Тург<енев> и Тхоржевский получили aviso, — вот причина моего письма к Бруннову и журнального шума», — писал Герцен 3 ноября 1861 г. к М. К. Рейхель. В архиве Герцена — Огарева сохранилось следующее письмо «неизвестного друга», на котором сделана надпись рукой Герцена: «Получено 10 октября через Тхоржевского» (отрывок дается в переводе с французского): «Третье отделение готовит попытку похитить вас, или, если это понадобится, убить. Ради бога, не покидайте Англию, никуда не уезжайте и будьте крайне осторожны» (ЛН, т. —670).

Об обстоятельствах, при которых были получены эти дружеские уведомления (об этом см. также письмо к Тургеневу от 12 октября 1861 г.), Герцен рассказал в 1869 г. в статье-ответе «Биржевым ведомостям» (сохранившемся в отрывке и начинающемся словами «Каким же образом мой биограф...»): «Утром мне принесли письмо из Петербурга, посланное через Бельгию. В нем мне советовали быть осторожным, не выезжать из Англии и говорили, что Шувалов хочет во что бы то ни стало уничтожить нашу прессу или меня, хотя бы для этого пришлось убить меня и пр. Мне надобно было повидаться в тот день с лионским Ротшильдом. Выходя из его кабинета, я вверху встретил его секретаря Кестнера. Он мне сказал, что на мое имя получено письмо, и, раскрыв, увидел cлово в слово такую же записку. Я подал ее Ротшильду и попросил его прочесть, прибавляя, на всякий случай, что я буду очень благодарен, если он подтвердит, что только что я получил у него в кабинете и при нем распечатал. При этом я ему показал и другое письмо, полученное утром, — оба были написаны по-французски. Дня через три один иpв наиболее уважаемых людей в России <то есть И. С. Тургенев) сообщил мне то же и добавлял; что не мешает взять свои меры против какой-нибудь скандальной попытки. Последнее мне показалось вероятнее, чем угроза убить из-за угла: при мне были примеры подобной расправы между французами. Чтобы кончить разом эти полицейские забавы, я написал шуточное письмо к Бруннову. Смех был не со стороны моих противников. Это письмо, как прежде мое письмо к франкфуртскому сенату, было перепечатано в десяти журналах. Ему придали такую важность, что Шедо-Ферроти взошел в роль Бруннова и печатно отвечал мне. Его ответ позволили продавать в России» (см. т. XIX наст. изд.).

«Шуваловскую родомонтаду» с угрозами убийства и свое письмо по этому поводу к русскому послу в Лондоне Герцен решил предать широкой огласке: он оповестил об этом друзей и знакомых, разослал текст письма (см. письмо к Тургеневу от 12 октября и к Рейхель от 3 ноября 1861 г.) и предпринял ряд шагов к опубликованию в прессе сообщений об этом деле. «Я настаиваю на деле о намерениях русской полиции, чтобы их разоблачить, — объяснял Герцен К. -Э. Хоецкому в письме от 15 октября. — Вы ведь читаете по-русски — вследствие чего я посылаю Вам „Колокол”, в котором я поместил письмо Бруннову <...> Письмо к Бруннову может иметь у Вас успех. Знаете ли Вы г. Сигиз<мунда> Иордана? Я и ему сообщаю эту новость. Если он опубликует несколько пунктов — тем лучше» (сб. «Звенья», т. II, 1933, стр. 373, перевод с французского). 18 октября Герцен обращался к тому же адресату: «Посылаю Вам письмо мое к Бруннову, переведенное на французский язык, и письмо в „Opinion” и даже маленькое письмо в „Nord”. Заметьте сантиментальную сторону конца письма Бруннова: я говорю о заботах посольства” <…> Если что-либо будет напечатано — перешлите мне» (там же, стр. 374).

Письмо Герцена «Бруты и Кассии III отделения» вызвало множество толков в иностранной прессе. Выдержки из письма или отклики на него были помещены в парижской газете «L'Opinion Nationale», брюссельском «Le Nord» (об этих публикациях см. также открытые письма Герцена редактору «L'Opinion Nationale» — стр. 167 и 171, редактору «Le Nord» — стр. 170 — и в комментариях к ним), в газете «Echo de Bruxelles» от 22 октября (об этом см. ЛН, т 63, стр. 305), в итальянской «Perseveranza» от 21 октября (ср. ЛН, т. 63, стр. 799) и других изданиях. Об отклике, напечатанном 26 октября в газете «The Morning Post» Герцен сообщал Тургеневу в письме от 28 октября 1861 г.: «Журналы здесь, особенно „Morning Post” (в субботу, 26 окт., советую в «Галиньяни» («The Galignani's Messenger»> проч<есть>), презабавно трунят над гомисидством русского правительства, а они еще и еще...» (см. также обзор Л. Р. Ланского «Газетные и журнальные вырезки в архиве Герцена»— ЛН, т. —820).

См. далее статью «По делу Брутов и Кассиев III отделения» (стр. 181) и комментарий к ней.

_____

... что я за Прозерпина с бородой, и что Шувалов за Плутон с аксельбантом? — Шутливая ссылка на греческий миф о похищении Персефоны (у римлян Прозерпина), юной дочери богини плодородия Деметры, властителем царства теней умерших Аидом (у римлян Плутон).

... Борджии, чтобы резать из-за угла! — Представители семейства Александра Борджиа, снискавшие известность своим вероломством, широко практиковали убийство своих врагов из-за угла.

... они иногда участвовали в ускорении путей природы ∞ но это делалось между женой и мужем, сыном и отцом. — Намек на убийство Петра III, совершенное в 1762 г. по указанию его жены, Екатерины II, и на убийство императора Павла в 1801 г. с ведома его сына Александра I.

 — В К, л. 7 от 1 января 1858 г. была напечатана статья Герцена «Что значит суд без гласности» (см. т. XIII наст. изд.), в которой приводилось сообщение о том, как князь Л. В. Кочубей стрелял в управляющего его имениями Зальцмана, а затем, желая уклониться от судебной ответственности, пытался доказать, что Зальцман сам покушался на свою жизнь. Об этом деле упоминалось и в нескольких других заметках в последущих листах (см. «Дело Кочубея и Зальцмана», «Еще о стрелке Кочубее» — т. XIV наст. изд.).