ПЕТЕРБУРГСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ ЗАКРЫТ!
... Новое начальство повернуло круто: на лекции студентов велено пускать по билетам, нестудентам запрещено слушать лекции, запрещены, сходки, хотели уничтожить библиотеку и т. п. Студенты собрались в зале, несмотря на запертые двери, пригласили проректора Срезневского и выразили свое неудовольствие. 24 сент. (6 октября) объявлено, что университет закрыт впредь до приказания. На другой день все студенты (до 1500 человек) собрались на Владимирской перед квартирой Филипсона, требуя его. Но внезапно явился Игнатьев со взводом гвардейского экипажа. Филипсон вышел в полном мундире и предложил студентам отправиться в университет, пойдя с ними пешком. К ним присоединилась громадная толпа. Филипсон, уставши, поехал. Когда пришли к университету, явились конные жандармы, пожарная команда с топорами и полицейские. Студенты держали себя совершенно спокойно. Жандармский офицер обнажил саблю, два жандарма готовы были врезаться в толпу. Шувалов с братией остановили их. Подошли депутаты от студентов. В эту минуту явился Игнатьев, говоря: «Все готово, можно действовать». Филипсон отвечал, что знает по Кавказу, как подобными средствами несчастие сделаешь, а молодежи не остановишь. Один из депутатов сказал: «Не нужно войск, я отвечаю за порядок». Игнатьев настаивал, что Филипсон сон не имеет права объясняться с студентами, но тот принял ответственность на себя и обещал, что библиотека откроется немедленно, а лекции 2/14 октября, и что к тому времени составятся новые правила. Студенты обещали быть спокойны. Порядок со стороны молодежи был замечательный; толпа оказывала ей сочувствие. Было множество офицеров, одного хотели арестовать, но отстояли. Один солдат гвард. экипажа толкнул студента; студент сказал: «Не стыдно ли — ты вооружен, а толкаешь безоружного?»... солдат покраснел. Один штаб-офицер сильно потряс за руку городового: «Что, брат, воевать пришел?» — «Что делать, ваше высокоблагородие, — приказывают!» — отвечал городовой. Мужик говорил другому: «Синие-то фуражки бунтуют!» и получил в ответ: «А что ж им делать, коли их заведение закрыли!» Войска в столице почти не было, солдаты были распущены на работы; их позвали по телеграфу.
— против просвещения и свободы и Мы пророчили ему падение — оно будет гораздо прежде.
Печатается по тексту К, л 109 от 15 октября 1861 г., стр. 916, где опубликовано впервые, в отделе «Смесь», без подписи. Автограф неизвестен.
В издании Лемке отнесено к разряду Dubia
Авторство Герцена определяется редакционным характером заключения («мы пророчили ему падение», «кажется, мы ошиблись»), идейно-тематической близостью заметки всем другим выступлениям Герцена, посвященным студенческим волнениям в Петербурге и Москве и полицейским преследованиям (см. далее в наст. томе статьи «Исполин просыпается!», «Третья кровь!», «По поводу студентских избиений»). О закрытии Петербургского университета Герцен сообщал И. С. Тургеневу 12 октября 1861 г.: «А Петербургский университет закрыт — vive l'Université!». 28 октября Герцен писал ему же: «Письма у нас есть — ужасы, срам и срам. Я начинаю верить, что Алекс<андр> II полетит к черту».
_____
убитым во время усмирения волнений в селе Бездна (об этом см. в статье Герцена «Русская кровь льется!», стр. 90—91), а профессор А. П. Щапов произнес речь, заканчивавшуюся словами: «Да здравствует демократическая конституция!» (об этом см. в статье Герцена «12 апреля 1861» — наст. том, стр. 109 и 370). Вскоре после этого были выработаны новые университетские правила, сущность которых сводилась к запрещению всяких форм студенческой корпоративной жизни и к введению обязательной платы за учение, что фактически закрывало доступ в университеты для юношей из бедных разночинных семей. Новые правила были утверждены 31 мая, а сообщены студентам осенью 1861 г., после летних вакаций. В Петербургском, Московском, Казанском университетах, где большинство студентов отказалось признать новые правила, начались волнения, сопровождавшиеся уличными демонстрациями и столкновениями с полицией и специально вызванными войсками. О внимании редакции «Колокола» к событиям в Петербургском университете свидетельствуют, помимо ряда статей и заметок Герцена, также статья Н. П. Огарева «Университеты закрывают!» (К, л. 119—120 от 15 января 1862 г.) и такие публикации, как «Студентское дело» (К, л «Материалы для истории гонения студентов при Александре II (К, л. 114 от 1 декабря, л. 116 от 15 декабря 1861 г., л. 119-120 от 15 января, л. 121 от 1 февраля 1862 г.; см. также стр. 436 наст. тома), «Студентское дело» (К, л —120 от 15 января 1862 г.).