ФРЕГАТ «ГЕНЕРАЛ-АДМИРАЛ» И ШВАБРА
Мы получили письмо, в котором отрицают сведения, доставленные нам о том, что на фрегате «Генерал-адмирал» «секли гардемарина и матросам затыкали рты швабрами» («Кол.», № 87—88). В конце письма (подписанного) сказано, что, если мы желаем, мы получим целый лист подписей офицеров и гардемаринов в удостоверение, что ничего подобного на фрегате не было. Без всякого сомнения желаем. Мы и думать не хотим, чтоб большое число офицеров и гардемаринов подписало акт, не согласный с истиной. Мы верим и тому, который писал письмо, но один легче может ошибаться. Сомневаться в первом корреспонденте также не было причины, все сообщенное им о злодействах, бывших на «Пластуне», мы прочли потом в «Морском сборнике» с такими подробностями, которых у корреспондента не было. Когда мы получили в первый раз письмо о неистовых и бесчеловечных наказаниях Крузенштерна, мы приостановились и не напечатали его фамилию. Но когда на сделанный вопрос мы получили несколько писем подтверждающих, для нас была достаточная достоверность, чтобы напечатать фамилию. Пусть офицеры, гнушающиеся должностью палача, убедятся, что одна полная, чистая любовь к русскому народу заставила нас поднять обличительный голос против зверской жестокости помещиков, офицеров, полиции и вообще всего секущего сословия. Противудействовать телесным наказаниям надобно всеми силами, всеми помышлениями, страстно, настойчиво. С розгой и палкой в руках не добраться нам до человеческих прав. Нельзя требовать признания своего лица и драть солдат и сечь женщин (даже детскими розгами). Это так верно, что наши заплечные генералы не себе требуют уважения, а генеральскому чину. Пора с омерзением и раскаянием отречься от прошедших злодейств. Мы советуем офицерам вместо протестов и опровержений (хотя и это не дурно как отрицательное сознание, что все это гнусно) соединиться теснее и теснее для защиты бедного, голодного русского солдата, против воли оторванного от домашнего очага, обворованного всеми, от морских и сухопутных чудовищ и гадов с толстыми эполетами и с еще более толстой шкурой на сердце до вахмистров и фельдфебелей. Офицеры могут больше сделать, чем правительство, и на это не надобна десятая доля того мужества, которое они везде и всегда показывают с таким избытком.
Примечания
Печатается по тексту К, л. 93 от 1 марта 1861 г., стр. 785, где опубликовано впервые, в отделе «Смесь», без подписи. Автограф неизвестен.
Включено в издание Лемке (Л XI, 40) со следующей справкой: «Принадлежность ясна из записки наборщика, хранящейся в архиве семьи Герцена» (Л XI, 463). Нынешнее местонахождение «записки» неизвестно.
Заметка имеет общий редакционный характер, связана со всеми другими выступлениями Герцена в «Колоколе» за отмену телесных наказаний вообще и на флоте в особенности (см. выше комментарий к публикации «Собственное сознание о взрыве „Пластуна”») и содержит прямые отсылки к заметкам Герцена «Русские матросы в Виллафранке», «Константин Николаевич за линьки», «Собственное сознание о взрыве „Пластуна”» (см. ниже в реальном комментарии). О письме с обещанием прислать «лист подписей офицеров и гардемаринов», о котором говорится в заметке, рассказывает Герцен на страницах «Былого и дум», вспоминая «забавную переписку с частью офицеров „Великого адмирала”»: «Мы поместили как-то в „Колоколе” несколько слов об этом <об истязаниях на корабле>. Вдруг получаем из Пирея ответ от имени большинства офицеров, что это неправда... от имени, но без имени. И как писанное письмо было без подписи, оттого мы и не поместили десятой доли того, что в нем было, — помещенную же нами часть мы знали от десяти других офицеров. Поэтому мы коллективного письма не напечатали» (т. XI наст. изд., стр. 305—306). Упомянутые в заметке детские розги для женщин, предложенные некогда кн. Черкасским (см. об этом ниже), не раз служили Герцену в «Колоколе» и в его письмах предметом насмешек и возмущения (см. в заметке «Мы всегда думали» строки о «модели детских розог, которыми <...> князь хотел сечь взрослых женщин» — т. XIV наст. изд., стр. 23; в «Письмах из России» о «секолюбивом князе» и его «мономании» розгосечения — стр. 259; в заметке «Кн. Черкасский назначен министром...» о его «шалостях о детских розгах» — т. XVIII наст. изд.; в заметке «Мазурка» о «детских розгах черкасского изобретения» — т. XIX наст. изд.; в письме к И. С. Аксакову от 17 июня 1859 г.: «А зачем он <Черкасский> дошалился до детских розог?» и в письме от 28 апреля 1860 г.: «Что же это Черкасский-то возится с розгами?»).
О письмах в редакцию «Колокола» в связи с сообщением «Колокола» о телесных наказаниях на фрегате «Генерал-адмирал» см. в наст. томе заметки «Еще о Шестакове и кротости его», «Лесовский здравствует» в т. XVI — «Еще о „Генерал-адмирале”».
______
«Генерал-адмирал» «секли гардемарина и матросам затыкали рты швабрами («Кол.», № 87—88) — В заметке «Константин Николаевич за линьки» (К, л. 87—88 от 15 декабря 1860 г.) говорилось: «... Некоторые подробности о капитане 1 ранга Шестакове, о наказаниях на „Генерал-адмирале” мы надеемся в скором времени передать нашим читателям. Они узнают чудеса — о том, как матросам как секут гардемаринов...» (т. XIV наст. изд., стр. 347).
... о злодействах, бывших на «Пластуне», мы прочли потом в «Морском сборнике»... — См. выше заметку «Собственное сознание о взрыве „Пластуна”» и комментарий к ней.
— Герцен имеет в виду заметку «Русские матросы в Виллафранке» (К, л. 73—74 от 15 июня 1860 г.), где было напечатано: «Правда ли, что один русский немец не только наказывает линьками и собственным но открыто говорит, что с этой бестией русским солдатом нельзя иначе обходиться?» (т. XIV наст. изд., стр. 286). Имя Крузенштерна названо было впервые в примечании к заметке «Музыка Олафа» (К, л. 77—78 от 1 августа 1860 г.), а затем в заметке «Крузенштерн, Нолькин, плюхи, линьки, обезьяна и Анкудинов» (К, л. «Константин Николаевич за линьки» (т. XIV наст. изд.)
... сечь женщин (даже детскими розгами). — Намек на нашумевшую в свое время статью кн. В. А. Черкасского «Некоторые общие черти будущего сельского управления», в которой автором предлагалось не лишать помещиков права подвергать крестьян телесному наказанию. Кн. Черкасский рекомендовал наказывать малолетних, не достигших 14 лет, и женщин — «детскими розгами» («Сельское благоустройство», 1858, №