ПЕРВЫЙ И ПОСЛЕДНИЙ РУССКИЙ ДВОРЯНИН
Первый дворянин русский покончил благородное сословие свое, назначив фельдфебеля Миниха последним дворянином. Давать дворянство за донос — якобинская уловка, которой мы от души сочувствуем. Неужели между первым и последним дворянином не найдется ни одного среднего дворянина, который бы отказался от касты, обновляемой лазутчиками, доносчиками и шпионами?
Писаря, кантонисты, каптенармусы, фельдфебеля только мечтают о том, чтоб выслужиться доносом: оно легко, безопасно и прибыльно. Царская фамилия поощряет деньгами, льготами, наградами доносчиков, якшается с ними, царь облагороживает их в род и род.
В лейб-уланском полку унтер-офицер из вольноопределяющихся Николаев просится в Петербург на три дня. Три дня проходят — Николаева нет, вместо его приезжает Николай Николаевич на смотр и говорит полковнику: «Ты отпустил Николаева на три дня, он не явился на срок, он остался с моего разрешения по государственному делу». Преданный унтер донес великому князю, что он знает общество зажигателей, напутал всякий вздор, и знаток птичьего сердца и куриного полета не догадался прогнать доносчика, а поверил ему. Говорят, что при возведении его в потомственное дворянство он получит фамилию Действительно-Николаев.
Примечания
Печатается по тексту К, л. 142 от 22 августа 1862 г., стр. 1179, где опубликовано впервые, в отделе «Смесь», без подписи. В OK озаглавлено: «Первый и последний дворянин». Автограф неизвестен.
Авторство Герцена устанавливается на основании тематической близости заметки к его обличительным выступлениям против лиц царской фамилии. Основу заметки составил факт, о котором вскользь было упомянуто в статье «Хроника террора»: «Павел Филиппович Миних, фельдфебель 3-й саперной роты, произведен в чиновники 12-го класса и утвержден потомственным дворянином» (см. наст, том, стр. 228). В настоящей заметке этот эпизод используется для сатирической оценки политики императора Александра II («первого дворянина русского») и всего царского самодержавия, награждающего за донос.
«знатока птичьего сердца и куриного полета» текстуально близко следующему месту из статьи Герцена «Исполин просыпается!»: «Николай Николаевич, вставший с первыми петухами, по общей любви к курам...» (см. т. XV наст. изд., стр. 174). Сатирическое обыгрывание прозвища Николая Николаевича — «l'Oiseleur» («птицелов») — не раз встречалось в заметках Герцена (см. «Неприкосновенность великокняжеских камердинеров» — т. XIV наст. изд.; ср. заголовок заметки «Николай „l'Oiseleur“, ловец душ крестьянских» — К, л. 109 от 15 октября 1861 г., стр. 915). Заглавие и начало заметки перекликаются со следующим местом из статьи «Дворянская крамола»: «Неужели и тут повязка не падет с глаз царских и он еще будет хвастаться не тем, что он первый русский, а тем, что он первый дворянин?»
В издании М. К. Лемке отнесено к разряду Dubia (Л XV, 418).
Первый дворянин русский покончил благородное сословие свое, назначив фельдфебеля Миниха последним дворянином. — Намек на Александра II, который любил называть себя первым дворянином (см. С. С. Татищев. Император Александр И, его жизнь и царствование, т. I, СПб., 1903, стр. 359—360). О Минихе см. в примечании к стр. 228.
~ Николаев... — Летом 1862 г. по доносу унтер-офицера Николаева была арестована учительница Павлова. В своем доносе Николаев сообщал III отделению, что Павлова в разговорах с ним и его матерью «приглашала его к возмущению нижних чинов и высказалась о существовании тайного общества, имеющего целью ниспровержение государственного порядка» (ЦГИАМ, 109, оп. 5, ед. хр. 230, ч. 10).