КИЕВСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ И Н. И. ПИРОГОВ
Проводы Н. И. Пирогова были великолепны. Это уж не чиновный юбилей Княжевича и не юбилей Вяземской риторики. Нет — это было совершение великого долга, долга опасного, и потому хвала тому доблестному мужу, который вызвал такие чувства, и хвала тем благородным товарищам его, которые их не утаили!
Отставка Н. И. Пирогова — одно из мерзейших дел России дураков против Руси развивающейся. Видеть девичью какой-нибудь Васильчиковой, лепечущую бессмысленные доносы с помощью инспектора Рейнгардта[44], видеть всепростоту государя, пишущего какой-то бред на маржах, вслед за тем падение человека, которым Россия гордится, и не покраснеть до ушей от стыда — невозможно.
— Это разница, ma'am!
Немолчащие рабы Киева защитили Россию, они сделали историческое событие; что бы ни было из этого, но время справедливости для девичьих и лакейских еще придет, и, может, вам, сударыня, не нужно будет белил, чтоб быть очень интересной.
Вот что писала киевская девичья:
|
Государь соизволил написать: Ни с чем несообразно и доказывает всю неосновательность попечителя.
Весьма справедливо, и мин. народ. просвещ. представит по этому свои соображения. |
Студенты университета св. Владимира требуют особенного за собою наблюдения: между ними заметен дух вольнодумства и стремление заводить партии, не чуждые патриотических замыслов, которым они предаются с увлечением молодости. В учениках гимназий тоже заметны вольнодумство и легкомыслие. К сожалению, попечителем учебного округа, в цели развития в учащихся понятия о чести и добре, были приняты меры, которые не соответствовали характеру населения и могли не только парализовать, но некоторым образом питать вредное направление молодежи: к числу этих мер, по моему мнению, относится официальное учреждение в гимназиях ученических судов для суждения проступков, касающихся взаимных отношений учащихся между собою, и ограничение власти директоров гимназий: воспрещением подвергать взысканиям воспитанников без определения педагогического совета. Ученические суды признаны вредными и министром народного просвещения и по его распоряжению уже отменены. Чтобы направить воспитание молодых людей в здешних учебных заведениях сообразно видам правительства и предохранить их от вредных увлечений, необходимо, чтобы со стороны учебного начальства был более деятельный надзор за поведением учащихся и чтобы оно обращало особенное внимание на выбор преподавателей, руководствуясь при выборе не только, как большею частью делается теперь, степенью знания конкурентом своего предмета, но и нравственным направлением его и образом мыслей в политическом отношении. |
Примечания
К, л. 100 от 1 июня 1861 г., стр. 841—842, где опубликовано впервые, без подписи. В ОК озаглавлено: Н. И. Пирогов.
Автограф неизвестен. После подстрочного примечания в тексте «Колокола» следует подпись: Ред. «Колокола»).
В издании Лемке отнесено к разряду Dubia (Л XI, 104—105).
Авторство Герцена определяется непосредственной связью этой заметки с другими его статьями, посвященными также отставке Н. И. Пирогова (см. выше «Царское самодержавие и студентское самоуправление» и «Васильчикова и Рейнгардт доехали Пирогова», стр. 88 и 100). В заметке использован текст доклада кн. И. И. Васильчикова с пометками Александра II, присланный в литографированной копии Герцену при письме С. С. Громеки от 18 апреля 1861 г. (см. наст. том, стр. 356). На авторство Герцена указывают также намеки на «чиновный юбилей Княжевича и юбилей Вяземской риторики» (об этом см. в заметке Герцена «Злоупотребление пятидесятилетий» и комментарий к ней, стр. 74 и 336). Об отставке Н. И. Пирогова см. наст. том, стр. 348.
_____
…siam schiavi almen frementil — Цитата из памфлета В. Альфьери «Il Misogallo», сонет XVIII. Полностью строка читается так: «Schiavi or siam, si; ma schiavi almenfrementi» («Да, мы рабы, но по крайней мере рабы возмущающиеся»).
[44] Мы сомневаемся в участии Рейнгардта, — он, должно быть, очень хороший инспектор, ибо он, в то же время,