ПО ДЕЛУ АДРЕСА ОФИЦЕРОВ
Нашему правительству приходится решительно отказаться от литературных самооправданий, риторико-жандармских опровержений, журнально-казенных антикритик и пр., — по крайней мере приходится воздержаться от них вне пределов нашего обширного отечества. Если хладнокровно разобрать дело, то и жертва не так велика. Правительство наше, которому закон не писан и которое никому ни в чем не отдает отчета, имеет дома такие богатые средства самооправданий и антикритик, что сходить на бедную литературную арену ему неловко. Рука, привыкнувшая держать ключи разных каземат и острогов, плеть и палку, веревку виселицы и ружье, направленное на кого угодно, — отвыкает от пера; оно дрожит в ее пальцах. И что за жгучее самолюбие опровергать словами там, где можно опровергать приговорами! Зачем лить чернилы, когда можно лить кровь?
В пояснение этого нравоучения мы помещаем два документа, полученные нами из Польши. Один из них мы перевели с французского, другой помещаем как получили.
Письмо от русских офицеров ***ого полка к издатели, «Колокола».[17]
М. г., когда узнали мы, что письмо к Константину от имени офицеров войск, расположенных в Царстве Польском, помещено уже на столбцах вашего журнала, чувство глубокой признательности к вам заняло место в сердцах наших.
Мы гордо взглянули на наш твердый отказ, перед лицом народов, служить делу палачества и решились запечатлеть его смертию.
Из глубины души повторяем мы друг другу: «Умрем все, но не будем давить свободы, не замараем чести русской». Не так думало немецко-татарское правительство наше.
Оно не поверило голосу правды, голосу детей русского народа, а разными уловками задумало заставить нас отказаться от самых святых чувств наших. Но ведь это не так-то легко удастся сделать.
Сотни офицеров, участвующих в составлении письма, готовы сейчас же выставить имена свои и, нисколько не боясь смерти, убедительно подтвердить делом достоверность вами напечатанного документа.
Пусть будут прокляты, именем матерей их, кто осмелится помогать правительству вырывать от нас дорогое достояние наше.
Благодарим вас также за ваши искренние советы и участие в нашем деле, мы в них-то именно и нуждались. Да не изгладится память об вас в сердце каждого из сынов русских.
Общество офицеров ***ого полка.
Р. S. Просим, если возможно, поместить письмо наше на страницах «Колокола» как факт вторичного отречения служить правительству на гибель народов, а не на защиту их.
Декабря 18 дня 1862 года.
Письмо русских офицеров к издателю «Indépendance belge»
Г. издатель,
«Северная пчела» поместила выписку из 334-го номера вашего уважаемого журнала, касающуюся одного факта, весьма далекого от истины, несмотря на то что он представлен с точки зрения и соответственно желанию русского правительства. Мы говорим о письме русских офицеров в Польше к в. к. Константину Николаевичу, которое было помещено в русской газете «Колокол», издаваемой в Лондоне, и которое правительство признает за недостоверное и старается это распространить не только в России, но и за границей. По этому поводу мы просим у вас, м. г., позволения поправить новости, сообщенные вам вашим корреспондентом из России. Письмо русских офицеров к в. к. не миф или ловкая выдумка издателей «Колокола»; это факт во всей своей действительности, — факт, говорящий громко сам за себя и за последствия, могущие из него выйти. Очевидно, что правительство но могло ничего упустить, чтобы исказить факт и скрыть правду. Даже это самое письмо, которое мы теперь пишем к вам, г. издатель, будет, без малейшего сомнения, объявлено поддельным. Мы не могли и думать напечатать наше письмо в русских газетах, скованных смешной цензурой; даже за границей трудно пробиться истине на свет. Но мы верим, что рано или поздно она откроется!
Письмо, напечатанное в «Колоколе», — самое верное выражение чувств не только нескольких личностей, но большинства офицеров русской армии в Польше. Что же в этом удивительного, что мы, утомленные положением, которое становится для нас более и более невыносимо, вследствие действий русского правительства в Польше, — что мы обратились посредством иностранной прессы (единственно открытой для нас) к наместнику императора, чтобы просить его спасти военную честь армии и не употреблять солдат и офицеров палачами польского парода?
Ваш корреспондент говорит, что вел. князь, желая показать свое доверие к армии, велел собрать войска в казармах и прочесть им это письмо. Это ошибка: начальники войск ограничились тем, что прочли это письмо офицерам, выражая надежду в. к., что никто из нас не подписал этого документа; мы отвечали глубоким молчанием. Что же касается до какого-то позволения, выпрошенного офицерами, явиться к е. в., чтобы протестовать против этого письма, — это выдумка, сочиненная защитниками правительства. Вел. князь сам созвал приказом генералов и офицеров от войск, соединенных в Варшаве, чтобы сказать им то же, что мы слышали от наших начальников; одни генералы и несколько высших офицеров отвечали криком «ура!»
Вот сущая правда письма, которого существование так формально отвергает ваш корреспондент и которое вызвано с нашей стороны действиями самого правительства. Мы все патриоты, мы выше всего любим Россию, нашу родину; ей принадлежат наши руки и наша жизнь, но притеснением братственного народа мы ничего не сделаем ни для величия ни для свободы и счастия нашей страны!
«Колоколе», — действительное выражение наших мыслей и что правительство будет стараться затемнить этот факт всеми средствами, которые в его власти, чтобы скрыть действительное состояние умов в армии. Мы считаем на влияние вашего уважаемого журнала, чтобы разогнать ложь и восстановить правду. Адресуясь к вашей беспристрастности, г. издатель, мы надеемся, что вы не откажете поместить в вашем журнале эти строки, писанные под влиянием чувства долга, и будете снисходительны к ошибкам в слоге нашего письма, писанного на иностранном языке.
Примите и пр.
Офицеры русской армии в Польше.
P. S. Мы не посылаем вам подписей этого письма, потому что если б оно случайно попалось начальству, то варшавский цитадель наполнился бы новыми жертвами и канал Новогеоргиевской крепости вторично увидел бы кровь русских офицеров.
демантиями, прозрачным лганьем, кунштиками, которых секрет бросался в глаза заплатами, которых белые нитки были на лицевой стороне, правительство? Деспотизму надобно держать язык за зубами. Многоглаголание вызывает ответ. Речь вообще ставит правительство наряду с нашим братом, в то время как немота поднимает его в товарищество другого молчания, в товарищество смерти.
Примечания
К, л. 155 от 1 февраля 1863 г., стр. 1287 — 1288, где опубликовано впервые, без подписи. Автограф неизвестен.
Статья написана от имени издателей «Колокола». В подстрочном примечании имеется подпись: Издатели «Колокола».
Авторство Герцена подтверждается непосредственной связью настоящей статьи со статьей «Официальный контрадрес» (стр. 12 — 14 наст. тома).
(Л XVI, 27 — 30).
... письмо к Константину ~ помещено уже на столбцах вашего журнала. — Об адресе «Его императорскому высочеству великому князю Константину Николаевичу от русских офицеров, стоящих и Польше», опубликованном в К«Официальный контрадрес».
... ваши искренние советы... — Авторы письма подразумевают статью Герцена «Русским офицерам в Польше» (см. т. XVI наст. изд.).
...«Северная пчела» поместила выписку из 334 номера вашего уважаемого журнала... — В «Северной пчеле», № 317 от 23 ноября 1863 г., была помещена корреспонденция «Вести из Польши», заимствованная из «L'Indépendance belge», где она была напечатана 30 (18) ноября 1862 г. (№ 334), в отделе известий из России. Автор ее утверждал, что письмо офицеров вел. князю Константину Николаевичу «было подложное». Об этом см. также заметку Герцена «Северная пчела» и комментарий к ней (т. XVI наст. изд.).
— О казни офицеров Н. Н. Арнгольдта, П. М. Сливицкого и Ф. Ростковского см. в комментарии к стр. 8.
... что же выиграло своими демантиями ~ правительство? — Говоря об опровержениях (démenti —франц.) и фокусах (das Kunststück — нем.), Герцен имеет в виду, в частности, офицерское письмо в «Таймc», опровергавшее подлинность адреса революционно настроенных русских офицеров вел. князю Константину Николаевичу (см. выше статью Герцена «Официальный контрадрес»).
письмо это писано к нам русскими офицерами из Польши. Что касается до письма к редактору «Indépendance», у нас только копия, присланная из Варшавы Тех и других братски благодарим и от всей души прижимаем к нашей груди.