ЦАРСКОЕ NON POSSUMUS[130]
Несмотря на головомойню московскому дворянству и на рекламу своему царствованию, Александр Николаевич втихомолку примеривает конституционные формы. По несчастию, болваном конституции он избрал катковского Муравьева. Вот две замечательные ограниченности царской власти, два поп possumus'a. восточного папы. Графов Потоцкого и Тишкевича потребовали зачем-то в Литву. Один болен, у другого жена умирает. Оба они лично знакомы с государем — по охоте, а вдвое того, верно, по неволе... оба доказали свою преданность и благонамеренность и медведями, и собаками, и плошками, и балами. Оба попросили они короткую отсрочку. Конституционный император смиренно отвечает: «Не могу, я дал слово не мешаться в распоряжения Муравьева».
Но еще это поляки. А вот что, говорят, случилось с русским, да еще больше — с русским генералом, и притом из немцев. Граф фон дер Остен-Сакен получил от своего управляющего донесение, что Муравьев обложил его именье тем калымом, которым он разоряет поляков. Остен-Сакен пишет управляющему, чтоб он не вносил денег, и протестует. Муравьев посылает экзекуцию, велит арестовать управляющего и взыскивает деньги. Граф пишет к государю, говорит, что его больше денег оскорбляет то, что с ним поступают, как с инсургентом, и просит, чтоб ему возвратили деньги. Конституционный монарх отвечает: «Не могу, я дал слово не мешать Муравьеву»...
А тот чем занят, что государь боится помешать? — Осквернением трупов. на кладбище. Это дошло недели через две до Муравьева. Он отправил полицейских с командою отрыть труп и бросить на место казни.
Все вкусы гиены сохранились под этими генерал-адъютантскими эполетами.
Примечания
Печатается по тексту К, л. 195 от 1 марта 1865 г., стр. 1604, где опубликовано впервые, в отделе «Смесь», без подписи. В ОК «Царское non possumus и осквернение трупов». Автограф неизвестен.
Включено в издание М. К. Лемке (Л XVIII, 52 — 53) со следующей справкой: «Принадлежность ясна из пометки Герцена на экземпляре для сына: „мое”; нумер хранится в архиве семьи Герцена» (Л XVIII, стр. 437).
Авторство Герцена подтверждается содержанием и стилем заметки продолжающей тему, начатую в том же номере «Колокола» статьей «Прививка конституционной оспы» (см. наст. том). Обличение «катковского Муравьева» перекликается с формулировками, встречающимися в других произведениях Герцена: весь период русской жизни после подавления польского восстания и усиления реакции он называл «Муравьево-Катковским» («Былое и думы», ч. VII, гл. I — т. XI наст. изд., стр. 309; письмо И. С. Тургеневу 10 марта 1864 г.); во многих своих статьях Герцен подчеркивал, как «слово» Каткова превращается в «дело» Муравьева и наоборот, что Катков и Муравьев спаяны одними и теми же преступлениями (см., например, заключение статьи «Михаил Семенович Щепкин» — т. XVII наст. изд.; Начало статьи «Правительственная агитация и журнальная полиция» — наст. том, стр. 269, и др.). Концовка статьи близка начальной сентенции заметки 1864 г. «Мясоеды самодержавия» («Гиены наши не устают в Польше...» — см. наст. том, стр. 17).
со конституционные формы. — См. комментарий к статье «Прививка конституционной оспы».
... был расстрелян молодой человек ~ — Этот случай рассказан в письме из Литвы, приводимом Герценом в заметке «Поправки и дополнения» (см. наст. том, стр. 327).
[130] мы не можем (лат.). — Ред.