Поправки и дополнения

ПОПРАВКИ И ДОПОЛНЕНИЯ

Нам пишут, что русский генерал с немецкой фамилией, с которого Муравьев назначил польскую справу, не Остен-Сакен, а Корф и что не граф а гр. Браницкий просил отсрочки у самодержца, ограниченного Муравьевым. Хотя замена имен и не изменяет фактов, но спешим сделать эту поправку.

Перед нами одно письмо из Литвы и одно из Москвы.

ère, а Муравьев-fils. Что за счастье этому человеку, он может спокойно закрыть последний глаз и утонуть в собственной воде, имея такого достойного сына и наследника.

18 января с. г. в м. Ужвенты, Ковенской губернии, Шавельского уезда, за участие в борьбе Польши за независимость расстреляли ученика Шавельской гимназии (стало быть, мальчика, а не молодого человека) Тавтовича. Несчастная мать убиенного вымолила у шавельского военного начальника полковника Тинькова позволение похоронить тело в семейном склепе. Узнав об этом, ковенский губернатор, сын Вешателя, предписал жандармам арестовать участвовавших в вырытии тела, разбить семейный склеп Тавтовичей, вынуть из него труп мальчика и зарыть опять на месте казни. Полковник же Тиньков за мягкосердие немедленно был сменен.

Это второе издание Муравьева должно быть великолепно. О его прежних делах нам случалось не раз слышать и говорить. Но вот новая черта, сообщаемая тем же письмом. Муравьев jun., пришпоривая усердие своих чиновников, несколько раз повторял им: «Я покажу вам, что я не мой ополячившийся отец!» Он вообще находит, что отец стар и не довольно энергично действует, что он стал мягок. Вот каковы нынче сыновья! Это все после «Отцов и детей» пошли такие опрокинутые Бруты.

ère), — соболезнует письмо, — не принимал меры для обрусения Литвы? не лез ли, как говорится, из кожи, чтоб доказать свою преданность государю самым зверским и бешеным управлением этою несчастною страною? не заменял ли приговоров военно-судных комиссий, приговаривавших тех, кои не принимали слишком деятельного участия в польском восстании, к нескольким годам ссылки на житье в великорусские губернии — на смертную казнь? не ссылал ли 16-летних помещичьих дочерей, одних, в сопровождении пьяных жандармов, за несколько тысяч верст, потому только, что отцы или братья их принадлежали к восстанию? не запрещал ли, вопреки закону, следовать за ссыльными женам их? не назначал ли мужа в одно, а жену « другое место, точно так же матерей и дочерей? не жег ли сел и городов, не равнял ли с землею помещичьих дворов за то, что через их именья проходили инсургенты, хотя помещики жили спокойно на его глазах в Вильне? не выселял ли целых деревень или десятков семейств за то, что из этих деревень кто-то пошел в восстание? не позволял ли усердным русским патриотам плевать в лицо ведомых на смерть католических священников, с приговоркою: «Вот тебе снятие сакры»? не приказывал ли, в день исполнения смертных приговоров над поляками, делать вечером балы и заставлял танцевать их родственниц? и пр. и пр. И за все эти великие подвиги быть названным, в кем же — своим собственным сыном, — ополячившимся. Страшно и больно! Не даром об сыне идет традиция, что, будучи мальчиком в гостях у гродненского предводителя, помнится у кн. Святополка Четвертинского,. он повесил козу, принадлежавшую детям предводителя.

Муравьев Вешатель, — продолжает письмо, — запретил в Литве ставить в поле кресты с распятием, под штрафом 50 руб. с того, на чьей земле католический крест будет поставлен, и 25 руб. с того, кто ставил. Велел отвести по одному алтарю в католических костелах для православных попов, вследствие чего католические священники, по каноническим законам, не могут служить в этих костелах обеден. Велел взыскивать в виде подати за крещения и венчания католиков по католическому обряду от 10 — 25 руб. сер.; крестьяне же, кои крестили бы своих детей или венчались у попов, ничего не платят. Католические костелы (некоторые) в Вильне и в Литве превращаются в православные церкви, например, древний францисканский в Вильне. Францисканы первые проповедовали католическую веру в Литве. Запретил в Вильне на улицах говорить по-польски, невзирая на то, что многие старики вовсе не знают русского языка. Штраф за это, т е. за польский разговор, полагается на первый раз 10 руб. сер. Недавно известный виленский книгопродавец Иосиф Завадский, старик, никогда не говоривший по-русски, за то, что на спрос о какой-то книге отвечал по-польски, был подвержен штрафу 75 руб. сер. Запретил в Литве говорить при встрече: «Niech będzie pochwalony Jezus Chrystus!» Издревле крестьяне в Польше и Литве и дворяне, при встрече с собою здоровкаясь, говорили эти слова или по-латыни: «Laudatur Jesus Christus», т. е. «Да славится имя Иисуса Христа!»

«Литовский вестник» («Kuryer Wileński»), издаваемый по-польски, после по-польски и русски, как равно и «Месяцословы», велел издавать по-русски. На нынешний год «Месяцослов» гласит, что великий князь литовский Ольгерд был православный, а также и сын его, король польский Владислав Ягелло, и что он назывался не Владиславом, а Яковом Андреевичем. А мы ведь думали до сих пор, что наш Владислав Ягелло при вступлении на польский престол из язычников был окрещен краковским архиепископом Бодзантою (уж тоже не православным ли?) в Кракове по римско-католическому обряду и наименован Владиславом. Еще годик-два, и мы под отеческим правительством Михаила Николаевича Муравьева усомнимся, пожалуй, сами в том, что мы; поляки и католики. Может быть, нас крестили православные попы, переодетые в католических ксендзов? Да и сам папа Пий IX не православный ли, в самом деле, тайным образом по крайней мере, святой отец?

Письмо из Москвы состоит из подробностей конституционной агитации, к которым прибавлены выписки из «Вести». Подробности не все удобны для печати. Скажем одно: искренно жаль, что первые свободные слова, произнесенные публично, и долею, наверное, людьми, горячо желающими добра, не найдут, по их mésalliance'ам, сочувствия; они поднялись, как блуждающие огни из топкого болота, и должны были исчезнуть, как они. Судите сами. Вот что пишет «Весть»в 4 N:

(какой?) сделал в дворянском собрании предложение о выражении сочувствия гг. Каткову и Леонтьеву за их полезную деятельность и желания, чтоб они продолжали эту деятельность. Многие находили, что дворянскому собранию не время заниматься этими вопросами. Однако же, по уездным столам стали подписывать письмо на имя К. и Л. Но дальнейшая подпись была остановлена письмом самих гг. К. и Л., которые просили не давать дальнейшего хода этому делу.

9 января г. Безобразов сказал несколько слов о важных заслугах г. Каткова. Он упомянул, что этот человек раздавил змею, которая распространяла яд в нашем молодом поколении, и разбил презренный «Колокол». Другая его заслуга состоит в ратовании за ту мысль, которою мы все преисполнены, — мысль о единстве России.

Затем вот отрывок из очень неуклюжей, тяжелой речи графа Орлова-Давыдова. Говоря о финансовом расстройстве России, ораторствующий граф вдруг, ни к селу ни к городу, прибавляет:

Я вижу в настоящее время не одно материальное расстройство; я вижу еще попытки с разных сторон потрясти все нравственные основы и колебать наши верования и все те нравственные понятия, в которых мы были воспитаны. С какою целию переводят на наш язык и печатают книга вроде Бэкля (!!!), отвергающего всякое участие провидения в человеческих делах? Я спрашиваю, с какою целию распускают между крестьянами дешевые книжки и ими знакомят крестьян с именем Бунзена (!), который первый подал мысль о сочинении новой библии и нового евангелия, приспособленного к настоящим понятиям? Разве нельзя было сослаться, по случаю благотворительных женщин, ни на кого церкви? А если нужно современное имя, разве нельзя было вспомнить о Гизо в Париже, о Навиле в Женеве, о Чальмерсе в Англии? Как же возможно было в самой Москве не вспомнить об одном еще ясном и еще горящем светиле, о том пастыре, который имеет самые обширные понятия во всех религиозных делах и который привлекает тысячи слушателей в Успенский собор? (громкое одобрение).

Грязно-кровавое пятно, которое на себя взяло московское помещичество непрошенным заявлением своей нежности к палачеству, поддерживаемому муравьевской веревкой и чернилами «Московских ведомостей», оно не смоет. Пятно это, как и следует, пойдет в родовое наследство столбовым олигархам Московской губернии. Без всякого вызова, без всякой нужды, без общественной опасности, в то время когда весь свет с изумлением, с отвращением смотрит на беспримерное в наш век зверство смертных казней, продолжающихся после победы, — люди, домогающиеся свободы и человеческих прав, жмут руку Маратам царизма, куртизанам палачей. Они начинают свой лепет о представительных правах с того, что задобривают похвалами и гостинцами панегиристов Муравьева, и кончают криком папской энциклинквизитики[132].

Неужели эти господа в самом деле думают, что, поддерживая кровавое гонение целого народа, рабство мысли и науки, они достигнут до монополя свободы, так, как потворствуя всему скверному, что прежде делало правительство, они достигли до монополя рабства?

Еще слово. Теперь мы вполне верим, что «”Колокол” — сила». Безобразов поставил попрание его в первую заслугу г. Каткова, а спасение единства России во вторую. «Норд» еще прежде, в каком-то опыте надгробной речи г. Каткову, сказал, что Россия до конца дней не должна забывать, что издатель «Московских ведомостей» стер нас с лица земли.

Но мы должны крепко огорчить друзей г. Каткова — vos morts et vos mourants se portent assez bien[134].

Презираемый Безобразовым, разбитый Колокол зовет живых как прежде, будет звать, и это еще вопрос, для нас не вовсе ясно решенный, что дольше останется: наш ли звон или нынешнее направление «Москов. ведомостей»?

Печатается по тексту К, — 1610, где опубликовано впервые, в отделе «Смесь», без подписи. Автограф неизвестен.

Включено в издание М. К. Лемке (Л XVIII, 76 — 79) со следующей справкой: «Принадлежность устанавливается письмом Огарева, хранящимся в архиве семьи Герцена» (Л XVIII, стр. 438).

Авторство Герцена подтверждается редакционным характером статьи, особенно явственным в ее заключительных абзацах, а также прямой связью с заметкой «Царское non-possumus» (см. выше комментарий к этой заметке).

«Колокола» был последним, вышедшим еще в Лондоне; однако в его составлении Герцен принимал самое близкое участие. В Лондон из Парижа Герцен приехал в середине февраля 1865 г. и оставался здесь до середины марта. Неудовлетворенный «Смесью» в первых листах «Колокола» за 1865 г., составленной Огаревым, Герцен после возвращения в Лондон сам взялся за эту работу. Для «Смеси» л. 195, вышедшего 1 марта, Герцен успел написать только одну заметку — «Царское non possumus». Кроме этой заметки, в «Смеси» л. 195 помещена еще лишь одна корреспонденция. Но в, 196-м листе «Смесь» занимает уже половину номера.

Основным материалом для «дополнений» послужили письма из Литвы и из Москвы. О последнем из этих писем Герцен писал 5 — 10 февраля 1865 г. С. Тхоржевскому: «Скажите Огареву, что я получил вести из Москвы — чудеса, да и только». Использовать полученный материал в предыдущих номерах «Колокола» Герцен не смог, потому что не составлял в них «Смесь».

В статье «К концу года», подписанной: И — р, Герцен указывал, как на факты, симптоматичные для истекшего 1865 года и для всего «катковско-муравьевского» периода русской жизни, на речи Безобразова и Орлова-Давыдова, о которых говорится в «Поправках и дополнениях» («Орлов-Давыдов просит конституцию, чтобы отражать Бэкля и Бунзена, Безобразов благодарит публично Каткова за спасение отечества и попрание „Колокола”» — наст. том, стр. 463). В статье «Крепостники», напечатанной в 1866 г. (л. 211), Герцен снова вспоминает Орлова-Давыдова — «известного противника Бунзена и Бокля».

«Nord'e» в конце комментируемой статьи перекликается с тем, что писал Герцен Н. А. Огаревой и Н. П. Огареву в начале февраля, прочитав в «Nord'e» статью о Каткове: «”Nord”, объявляя сегодня о падении Каткова, прибавляет: «Его великий подвиг состоит в том, что он на смерть поразил Герцена и “Кол.”»; «Вчера в “Nord'e” опять стать в пользу Каткова».

Принадлежность Герцену подтверждается также стилистическими особенностями статьи. Таково, например, остроумное сопоставление «Муравьева-père» с «Муравьевым-fils». Муравьева-сына Герцен именует «Муравьев jun.» — аналогичным образом в гл. XXVI четвертой части «Былого и дум» речь идет о «Голицыне junior'е московской следственной комиссии» а в статье «Молодая и старая Россия» говорится об «инквизиторе Голицыне (jun. прежних времен)». Сентенция: «Это после „Отцов и детей” пошли такие опрокинутые Бруты» перекликается с многими другими аналогичными упоминаниями Герцена об этом романе Тургенева (см., например, «1831 — 1863», «Россиада» в т. XVII наст. изд., «Портрет Муравьева», «Наши будущие пэры и наши прошедшие англоманы» в наст. томе).

Выписка из «Вести», присланная неизвестным корреспондентом и приведенная Герценом в статье, дословно воспроизводит отрывки из корреспонденции, напечатанной в «Вести». Герценом лишь добавлен в скобках вопрос «какой?» после фамилии: «Ростовцев», поставлены восклицательные знаки после: «Бэкля» и «Бунзена», выделены курсивом слова: «презренный» (разбил «Колокол») и ниже: «благотворительных женщин» и «отцов церкви».

«Колокола» со статьей «Поправки и дополнения», Герцен писал Огареву: «„Колокол” получил и пробежал, да запнулся за „энциклинквизитику” — вот штука-то!». На основании этого письма в изд. М. К. Лемке в текст статьи была внесена поправка: «энциклики» вм. «энциклинквизитики» (стр. 20,1 сн.). В настоящем издании текст К оставлен без изменений; «энциклинквизитику» можно рассматривать как сложное слово, произведенное Герценом от двух — «энциклика» и «инквизиция». Ср. статью 1861 г. «Духовные и светские доносы, литературы, рачители и попечители» (т. XV наст. изд.).

... Муравьев-fils. —

 — См. заметки «Топильский, Муравьев и Панин» — т. XIV наст. изд., стр. 402, ; «Накануне» — т. XV наст. изд., стр. 34, а также публикацию «Вешающий Муравьев», К, л. 63 от 15 февраля 1860 г., стр. 529.

... о том пастыре со  — Имеется в виду московский митрополит Филарет.

... задобривают ~ гостинцами панегиристов Муравьева... — По предложению реакционного публициста Н. А. Безобразова Московское дворянское собрание решило поднести Каткову за его «важные заслуги перед Россией» подарок — чернильницу с фигурой русского воина времен Ивана Грозного, держащего в руках стяг с девизом «Единство России». В основании чернильницы изображались номера «Московских ведомостей» с выгравированными на них цитатами из статей М. Н. Каткова о Шедо-Ферроти (см. Л

... папской энциклинквизитики. — Изуверская энциклика (послание) папы Пия IX от 9 декабря 1864 г., направленная против всех передовых течений человеческой мысли начиная с эпохи Возрождения, в том числе против «коммунизма и социализма», вызвала возмущение передовой русской и западноевропейской общественности. В первой половине 1865 г. на страницах газет все еще продолжали появляться протесты против нее.

...  — Речь Д. Д. Голохвастова, как и речь Безобразова, нигде не была напечатана полностью — в «Вести», № 4 от 14 января 1865 г. были приведены только выдержки из нее. Вначале Герцен положительно отнесся к речи Голохвастова именно потому, что не знал ее полного текста (см. письмо к Н. А. Огаревой от 22 февраля 1865 г.). В статье «Прививка конституционной оспы» Герцен говорит о ней уже иронически.

Мы «Восстани, Петр!» — Герцен имеет в виду речь московского митрополита Платона, произнесенную им в Кремлевском дворце в 1812 г. Говоря об угрозе, которая нависла над Россией, митрополит обращался патетически к Петру I. Ср. «О развитии революционных идей в России», т. VII наст. изд., стр. 193.

— сдается, что она дельнее прочих? Нельзя ли ее достать?