СУД В ПАРИЖЕ И УБИЙСТВО В ПЕТЕРБУРГЕ
Какая разница между простым судопроизводством по делу Березовского с диким ниспровержением всех понятий суда и справедливости в деле Каракозова!
Становится тяжело и стыдно, не за судей, — судей у Каракозова не было, — не за суд, — мы его не знаем, он был сделан воровски, втихомолку, — не за правительство, составленное из невежд и интригантов, из холопей в барстве, из немцев в панславизме, из бюрократов без совести и генералов без смысла, — становится тяжело за нас, рабов, и стыдно за распутную журналистику, за чудовищное общественное мнение, которое после 4 апреля навело тупоумный испуг правительства на преступление муравьевской комиссии и после 6 июня сделало бессильный, но подлый опыт замешать в дело людей, не участвовавших в покушении Березовского... Мы не можем вспомнить без омерзения гнусные статьи «Голоса»... Какой урок дали французские судьи нашим наушникам-негодяям!
Свободной России мы не увидим. Весь наш труд — в ломке препятствий и расчищении места. Мы умрем в сенях, и это не оттого, что при входе в хоромы стоят жандармы, а оттого, что в наших жилах бродит кровь наших прадедов — сеченных кнутом и битых батогами, доносчиков Петра и Бирона, наших дедов — палачей вроде Аракчеева и Магницкого, наших отцов, судивших декабристов, судивших Польшу, служивших в III отделении, забивавших в гроб солдат, засекавших в могилу крестьян[98].
Оттого, что в жилах наших лидеров, наших журнальных запевал догнивает такая же гадкая кровь, благоприобретенная их отцами и передних, съезжих и канцеляриях...
В каждом из нас есть атом Аракчеева, есть капля Муравьева.
Где же нам понять суд в политическом деле?
Примечания
Печатается по тексту К, «Прибавочный лист к первому десятилетию», от 1 августа 1867 г., стр. 11, где опубликовано впервые, с подписью: И—р. Автограф неизвестен.
Статьей открывается вторая половина прибавочного листа, данная со спуска, под общим названием «Благо есть место» (первую половину составили «Примечания к будущей истории наших завоеваний в Азии» — см. примечание Герцена к этой публикации — стр. 332 наст. тома). По структуре вторая половина прибавочного листа ничем не отличается от обычных листов «Колокола». После данной статьи, играющей роль передовой, помещено «Письмо к читателю „Колокола"» Огарева, затем заметка Герцена «Польское дело» (см. ниже) и отдел «Смесь».
____
Статья написана в связи с завершением процесса А. И. Березовского, происходившего в Париже. 15 июля 1867 г. Березовский был приговорен к пожизненной каторге. Герцен очень внимательно следил за ходом процесса, речами защитников и т. п. В частности, в письме от 22 июля он просил Н. П. Огарева поместить в «Колоколе» приведенные в речи защитника Березовского Э. Араго две статьи из российского свода уголовных законов, предписывающие доносительство (см. их в К, «Прибавочный лист к первому десятилетию» от 1 августа 1867 г., стр. 13). В письме к сыну Александру от 17 июля 1867 г. Герцен, восхищаясь «чистотой» Березовского, рекомендовал ему ознакомиться со всем процессом, дающим «сильный урок царскому правительству». В тот же день он писал Огареву: «Дело Березовского <...> кончено, блестяще для Франции и двойной плюхой для престол-отечества. Сравни все с каракозовским процессом. Да и сам Березовский вырос в мученика».
также «Выстрел 6 июня», «Березовский», «Скорость нужна только для того...»).
____
Мы не можем вспомнить без омерзения гнусные статьи «Голоса»... — О позиции газеты «Голос» в связи с покушением Березовского см. комментарии к стр. 293 наст. тома.
Недавно в «» были образцы помещичьих злодейств (о которых «Весть» — Речь идет, по-видимому, о корреспонденции из Калязина, опубликованной в газете «Голос» от 22 июня 1867 г., № 170, без подписи, в которой рассказывалось о жестоком обращении помещиков с поденщиками-батраками.
«Голосе» были образцы помещичьих злодейств (о которых «Весть» отзывается так снисходительно). Пятнадцать лет, десять лет тому назад умирали женщины, прикованные к стене, мужики вешались за палец, а неповешенные преступники, делавшие это, живы, ездят в гости, имеют добродетели.