УНИЧТОЖЕНИЕ, ГОНЕНИЕ, СРЫТИЕ С ЛИЦА ЗЕМЛИ, ПРИРАВНИВАНИЕ К НУЛЮ КАРАКОЗОВЫХ
Вглядываясь в необузданность нашего азиатского рабства, в его монгольский характер, в самом деле начинаешь верить Ганри Мартину, что мы чистые туране, т. е. какая-то тибетская чухна, укравшая иранский язык, кое-как спрятавшая монгольские скулы и надевшая немецкое платье. Мы неблагопристойно раболепны. На днях мы читали, как какой-то ветеран требовал уничтожения фамилии Каракозовых (по счастью, ограничиваясь именем, и дозволяя лицам продолжать свое существование под другим заглавием), и дивились нелепости этой фантазии, никак не ожидая, что помещичий «Père Duchesne» подарит нас и не такой прелестью:
— пишет «Весть», — из Сердобского уезда, места родины преступника Дмитрия Каракозова, следующая корреспонденция:
Перед 25 апреля все уездные предводители губернии съехались в Саратов, чтобы составить всеподданнейший адрес по случаю покушения 4 апреля и о mом, что преступник вышел из нашей местности. 28 апреля все саратовские предводители должны были выехать по дороге в Петербург.
Сердобский уездный предводитель г. Акимов, вследствие уговора с прочими предводителями о немедленном отъезде их в Петербург, не мог прибыть лично в Сердобск, а прислал эстафету на имя уездного исправника Церинского и просил его собрать повестками на 26 число, в город, дворян уезда и пригласить кандидата предводителя А. Н. Ладоженского. Между тем пошли по городу и уезду разноречивые и нелепые толки о предмете ожидаемого собрания дворянства. Два родные брата преступника Дмитрия Каракозова (из которых один — мелкопоместный дворянин и в то же время местный уездный врач в том же уезде, Алексей Влад. Каракозов), совершенно убиты горем от бесславья, постигшего все их семейство вследствие злодейского преступления брата. В настоящее время говорят что эти несчастные не знают, что им делать теперь с собою и с своим именем. Рассказывают, что в собрание, если они осмелятся туда явиться под каким-нибудь предлогом; что имение у них дворяне купят обязательно и дом их и усадьбу, где живал преступник Дмитрий Каракозов, уничтожат, сравняют, а может быть и сожгут (!); что, наконец, им всем, Каракозовым, теперь нет места не только в Сердобском уезде и Саратовской губернии, — но что их даже во Франции и Англии будут преследовать...
26 апреля, в 4 часа пополудни, кандидат предводителя Ладоженский объявил уездное собрание дворянства открытым и прочитал прошение собранию двух братьев Каракозовых (Алексея и Петра), объясняющее: как к ним приходил в Сердобске накануне один из членов сердобской полиции, что говорил, — и в заключение они объявляют дворянству их желание изменить свою фамилию, отступиться от земли, ежели дворяне хотят ее приобресть, и в то же время пожертвовать свою долю из стоимости имения на какое-нибудь благотворительное дело. Самих просителей в собрании не было. Вслед за тем в собрании высказано было мнение, что если семейство Каракозовых пожелает имение свое продать дворянам, а дворяне пожелают купить, то это сделать можно не иначе как согласно правилам Св. зак., т. X и ХI; что двух братьев Каракозовых, находящихся в Сердобске, невзирая на запрещение чиновников полиции (буде оно и было), следует пригласить в собрание и составить с ними предварительный договор о продаже их имения, ежели они имеют право располагать им свободно.
До этой белой горячки раболепия, до этого дикого тупоумия действительно не доходили европейские народы. Как же государь дозволяет гнать, оскорблять совершенно невинную семью из-за выстрела 4 апреля? Хорошо, что надо ездить в Сердобск, чтоб искать Каракозовых, да и там их двое; ну, а будь стрелявший Иванов или Петров — им же числа и меры нет?
Или хоть бы Шувалов, министр полиции, заставил вас покраснеть по начальству.
Примечания
Печатается по тексту К, л. 221 от 1 июня 1866 г., стр. 1811, где опубликовано впервые, в отделе «Смесь», без подписи. В OK «Гонение Каракозовых». Автограф неизвестен.
Принадлежность статьи Герцену определяется ее редакционным характером и идейно-тематической связью с многими другими его заметками этой поры. Об Анри Мартене, его понимании национального русского характера Герцен писал в статье «Первое запрещение, первое предостережение, первый суд!»: «Ганри Мартин в „Сиекле", Валуев в министерстве и „Кёльнская газета" в Кёльне указывают своим трехперстием одного врага. Только Ганри Мартин, учившийся не в пажеском корпусе, относит превратное пониманье законов собственности в России к духу народному, — к тому враждебному цивилизации туранскому, татарскому, кочевому элементу, на котором выросла Россия; а Валуев — к редакции „Современника"» (т. XVIII наст. изд., стр. 473—474). Сравнения с газетой «Le Père Duchesne» неоднократно встречаются у Герцена при характеристике русской реакционной периодики; см., например, статьи «По поводу крепких слов г. Каткова...» (т. XVI, стр. 232) и «Новая фаза в русской литературе» (т. XVIII, стр. 207). Столь же характерно для Герцена ироническое название «прелестью» продукции реакционной прессы; ср. в статье «Иркутск и Петербург»: «На этой прелести мы оставляем литературный застенок...» (стр. 65 наст. тома).
В заглавии статьи имеются герценовские фразеологизмы — ср. в заметке «Муханов, что не на Висле»: «... давай Драшусова, уничтожить Драшусова, стереть с лица земли Драшусова» (т. XIV наст. изд., стр. 279).
Л XVIII, 413).
В настоящем издании в текст внесено исправление:
Стр. 90, строка 24: вместо: (по источнику цитаты).
_____
На днях мы читали ~ под другим заглавием)... — Герцен имеет в виду следующие слова из анонимного «заявления», помещенного в «С. -Петербургских ведомостях» от 14 апреля 1866 г., № 99: «В языческой Азии фамилия страшного преступника истреблялась совершенно, причем вместе с одним виновным гибло и множество невинных: все его родственники. Но в христианской России и в царствование государя-освободителя можно ожидать совсем иного — а именно, что всем Каракозовым будет всемилостивейше дозволено называться другими фамильными именами для того, чтобы никто своим прозванием не напоминал события, возбудившего в целом государстве такое заслуженное негодование к преступнику».
«Нам доставлена, — пишет «Весть» ~ располагать им свободно». — «Вести» от 9 мая 1866 г., № 35; курсив Герцена.