LA LIBRAIRIE EN RUSSIE
On nous prie d'imprimer, et nous le faisons avec empressement, étant du nombre des souffre-douleurs de l'état barbare des postes et de la librairie en Russie, ce qui suit:
Il paraît que la librairie russe est bien mal organisée, que les libraires sont très négligents, ou bien que les entraves officielles, directes et indirectes, sont telles, qu'il est bien difficile d'établir une communication entre les libraires de Saint-Pétersbourg et les libraires de l'étranger. — Nous avons fait demander plusieurs journaux, le Golos, etc., par un libraire de Genève, qui a écrit, dans l'espace de deux mois, trois fois à son correspondant, à Saint-Pétersbourg, sans jamais recevoir ni les journaux, ni même une réponse. A-t-on intercepté les lettres? Est-ce que le libraire de Saint-Pétersbourg a eu peur de se compromettre en envoyant un journal russe à Genève?
Le même libraire genevois se plaint également des difficultés qu'il a rencontrées depuis deux ans pour établir des relations promptes et régulières avec la Russie.
Il s'est donné beaucoup de peine pour y arriver, mais il n'a pas encore réussi. Il a d'abord essayé l'intermédiaire des libraires allemands, puis suc cessivement trois libraires de Saint-Pétersbourg. Impossible. Nous regrettons vivement cet état de choses, qui ne peut être que nuisible au commerce lusse et qui doit bien ennuyer les Russes établis à Genève.
L'administration russe est inépuisable en ridicule, et lorsque vous commencez à penser qu'enfin elle est à bout des folies, elle vous étonne par quelques polissonneries nouvelles.
Où a-t-on vu des difficultés mises à l'exportation des livres et des journaux?
Est-ce que l'on craint la propagande du Golos? Est-ce qu'on en a honte? Cela serait une cause atténuante.
Nous attendons une explication de M. Kraïevsky, directeur rédacteur, éditeur, imprimeur, propriétaire du Golos et conseiller d'Etat actuel.
Nous lui aurions écrit directement, nous le connaissons depuis plus d'un quart de siècle; mais il aurait eu peur de notre lettre il serait tombé malade.
Enfin, nous nous plaindrons à la police secrète de Chouvaloff; elle peut tout, beaucoup plus que l'empereur.
ПЕРЕВОД
Нас просят напечатать — и мы с готовностью делаем это, принадлежа к числу горе-мучеников варварского состояния почты и книжной торговли в России, — нижеследующее*:
книгопродавцами и книгопродавцами иностранными. — Мы заказали множество газет, «Голос» и пр., через женевского книгопродавца*, который в продолжение двух месяцев трижды писал своему корреспонденту в Санкт-Петербург, ни разу не получив ни газет, ни даже ответа. Перехвачены ли эти письма? Не побоялся ли санкт-петербургский книгопродавец скомпрометировать себя, отправляя русскую газету в Женеву?
Тот же самый женевский книгопродавец жалуется также и на затруднения, которые ему встречались в продолжение двух лет при попытках установить быстрые и регулярные связи с Россией.
Он положил немало труда на то, чтобы наладить их, но пока еще в этом не успел. Вначале он пытался действовать через немецких книгопродавцев, потом последовательно через трех петербургских книгопродавцев. Безуспешно. Мы живо сожалеем о подобном положении вещей, которое может принести только вред русской торговле и должно сильно досаждать русским, поселившимся в Женеве.
Русская администрация неистощима в нелепостях, и когда вы начинаете думать, что она дошла, наконец, до предела сумасбродства, она поражает вас какими-нибудь новыми приказами.
Где было видано, чтобы затруднения чинились книг и газет?!
Уж не боятся ли пропаганды «Голоса»? Уж не стыдятся ли его? Это было бы смягчающим вину обстоятельством.
Мы ждем объяснения от г. Краевского, руководителя, редактора, издателя, типографа, собственника «Голоса» и действительного статского советника.
Мы написали бы прямо к нему, мы знакомы с ним более четверти столетия; но его испугало бы наше письмо, он захворал бы.
Примечания
Печатается по тексту Kl, № 6 от 1 апреля 1868 г., стр. 86, где опубликовано впервые, без подписи. Автограф неизвестен.
Авторство Герцена определяется редакционным характером заметки и ее содержанием (полемикой с газетой «Голос» занимался исключительно Герцен). Еще 13 декабря 1867 г. Огарев писал Герцену: «Писать и читать приходится так много,что ярешился сказать Тх<оржевскому>, чтоб „Голоса˝ прямо посылал к тебе. Я ограничусь „Моск<овскими> вед<омостями>˝ — разница небольшая» (ЛН, «Голоса» очень часты в письмах Герцена за 1868—1869 гг. Так, в письме от 29 января 1869 г. Герцен просил Огарева: «Скажи Тхор<жевскому>, чтоб настоятельно и наступательно требовал 7 недостающих <№> № „Голоса˝ — без отговорок, иначе я напишу Краевскому письмо». 4 февраля 1869 г. он снова писал Огареву: «„Голос˝ все же приходит неаккуратно, после 8<-го> вдруг 15 и 16. Прошу вытребовать от Георга 7 первых №№ или пусть он даст письменно ответ, что это невозможно — а напишу к Краевскому». Стилистические особенности и иронически-насмешливый тон заметки также свидетельствуют о ее принадлежности Герцену (шутливая угроза пожаловаться на Краевского «шуваловской тайной полиции»; предположение, что «русское правительство» боится «пропаганды» «Голоса»; высказывание о том, что тайная полиция более всемогуща, чем Александр II, и т. п.)
Включено в издание М. К. Лемке (ЛХХ, стр. 217—219).
_____
Нас просят напечатать ∞нижеследующее... — Кому принадлежит приводимое далее письмо, неизвестно.
…— Речь идет, по-видимому, о женевском книгопродавце Георге.