<ПИСЬMO K РЕДАКТОРУ «KÖLNISCHE ZEITUNG»>
Herr Redacteur!
Indem Sie am 12. d. M. die Beschlagnahme meines Werkes über Rußland anzeigen, wiederholen Sie zugleich auf das Zeugnis eines berliner Korrespondenten, daß das beschuldigte Werk «der Sache des Zaren eher vorteilhaft, als schädlich sei». Und deshalb hat man in Berlin das Buch mit Beschlag belegt? Nun, ich stelle mich selbst und gestehe, daß ich ein russischer Agent bin; ein — wie ich in einer Rede bei einem polnischen Meeting in London sagte (einer Rede, die auch sehr vorteilhaft für don Zaren war): — zufälliger Repräsentant des jungen Rußlands, des Rußlands, welches vor Wut bebt... des Rußlands, dessen heiliges Glaubensbekenntnis die völlige Unabhängigkeit Polens, die Vernichtung des Kaisertums von Petersburg und die Schöpfung einer slavischen Föderation ist.
Nach sieben Jahren der Deportation, nach abermals sieben Jahren der Verbannung, habe ich, zum Teil wenigstens, zwei Dinge erreicht, die ich mir vorgenommen hatte. Ich habe der hochmütigen Unwissenheit unserer Nachbarn gezeigt, daß Keime der Zukunft im russischen Volke da sind. Wenn ich mich darin auch irrte, so habe ich wenigstens die Aufmerksamkeit dafür erweckt. Ferner habe ich für meinen Teil eine Batterie gegen den Zaren errichtet — ich habe eine russische Druckerei organisiert, welche unaufhörlich (und das gratis) druckt, und welche der russischen Regierung viel mehr schlechtes Blut als alle Protokolle ihrer Diplomaten macht.
Schließlich muß ich Ihnen sagen, daß die halben Zitationen, welche in dem Artikel vorkommen und teilweise nicht aus dem
Buche genommen sind, entweder ganz verfälscht sind oder in einer Weise beleuchtet werden, welche ihren Sinn völlig entstellt. Da, wo ich von der slavischen Föderation spreche, hat man Rußland gesetzt, und unter Rußland versteht man das Rußland, wie es jetzt ist. Und das alles um die preußische Polizei zu entschuldigen.
________
ПЕРЕВОД
<ПИСЬМО К РЕДАКТОРУ «KÖLNISCHE ZEITUNG»>
Господин редактор!
12 с. м., сообщая о запрещении моего сочинения о России, вы повторили утверждение берлинского корреспондента, что запрещенное сочинение служит «скорее на пользу, ». Не потому ли в Берлине и наложили запрет на книгу? Теперь я сам являюсь с повинной и признаюсь, что я русский агент, — как я уже сказал однажды в речи на польском митинге в Лондоне (речи, очевидно, также принесшей большую пользу царю), — случайный представитель молодой России, трепещущей от ярости России, той России, символ веры которой — полная независимость Польши, уничтожение петербургской империи и создание славянской федерации.
После семи лет ссылки и еще семи лет изгнания мне удалось, по крайней мере частично, выполнить две поставленные перед собой задачи. Я показал высокомерному невежеству наших соседей, что в русском народе есть зародыши будущего. И если я тут даже и ошибался, то по крайней мере я привлек внимание к этому вопросу. Затем я и сам соорудил батарею против царя — мной организована русская типография, которая непрерывно (и притом бесплатно) печатает и которая портит русскому правительству кровь куда более, чем все донесения его дипломатов.
В заключение я должен сказать вам, что половина цитат, приведенных в статье и частично взятых не из нынешняя Россия. И все это сделано для того, чтобы оправдать прусскую полицию.
Примечания
Впервые опубликовано на немецком языке в газете «Kölnische Zeitung» 22 июня 1854 г.
«пражской коллекции» Герцена — Огарева (ЦГАЛИ). См. также в ЛН, т. 61, стр. 215—217.
В вырезке не были указаны ни название газеты, ни дата, ни место издания; поскольку комплекта «Kölnische Zeitung» за 1854 г. найти не удалось, в публикации ЛН источник текста был определен предположительно. Ныне, благодаря содействию Общества германо-советской дружбы, название газеты и дата установлены точно.
В замечании, предварявшем публикацию письма, редакция писала: «Г-н Александр Герцен прислал из Лондона в редакцию пространное письмо от 16 июня с просьбой опубликовать его. Мы приводим ниже основной текст этого письма».
_______
12 с. м., сообщая о запрещении моего сочинения о России, вы повторили утверждение берлинского корреспондента... — В номере «Kölnische Zeitung» от 12 июня 1854 г. среди корреспонденций из Берлина напечатано сообщение, полное злостных передержек и гнусных намеков, об изъятии в Пруссии немецкого перевода книги «известного русского эмигранта А. Герцена» «О развитии революционных идей в России», вышедшего в 1854 г. в Гамбурге под смягченным по цензурным соображениям наименованием «Rußlands soziale Zustände» («Социальное состояние России»).
«Le Mouiteur universel» от 3 июля 1854 г. Сообщение в «Le Moniteur universel», содержащее ссылку на издающуюся в Карлсруэ газету, чрезвычайно близко по содержанию и тону к заметке «Kölnische Zeitung». Оно заканчивалось утверждением, что только тесное сплочение усилий западных держав может спасти Европу от революции. Эти отклики на книгу Герцена свидетельствуют о том, что реакционная буржуазная печать на Западе уже в середине 1850-х годов рассматривала Герцена как опасную революционную силу.
…как я уже сказал однажды в речи на польском митинге в Лондоне... — Герцен имеет в виду состоявшийся 29 ноября 1853 г. митинг, посвященный ХXIII годовщине польского восстания 1830 г. Речь Герцена на этом митинге см. в наст. томе, стр. 126—132.