Поиск по творчеству и критике
Cлова начинающиеся на букву "Б"

1. Из Петербурга (Земские учреждения. — Валуев-ценсура. — "Народная летопись". — Помещики-целовальники. — "День". — Сосланный купец)

Входимость: 1. Размер: 11кб.

Часть текста: этих учреждений клонится к ограничению самодержавной власти. Предложение о принятии репрессивных мер против земства исходило от Милютина-варшавского, как говорят, и большинство министров было на его стороне. Защищал земские учреждения один Валуев, и дело остановилось на каком-то компромиссе. Чиновники испугались первых проявлений живого духа в земских собраниях и конспирируют в своих канцеляриях против земства. Они дрожат за казенное содержание, за экстраординарные суммы, за казенные квартиры. Их страшит мысль, что, может быть, когда-нибудь придется отдать отчеты в своих действиях не начальству, а представителям народа. При всей их ограниченности они понимают, что настоящий порядок не останется во веки веков в России, что не будет же она вечно в безграничной власти промотавшегося правительства и грабящих ее чиновников. Вероятно, бюрократы вовлекут правительство в репрессивные меры, и в таком случае оно само вызовет и приготовит почву для насильственного переворота. Издатель «Современника», после двух предостережений, просил у Валуева поставить «Современник» снова под цензуру. Валуев отказал, ссылаясь на то, что переход «Современника», «этого свободолюбивого журнала», под цензурное положение будет равносилен прямому, фактическому заявлению, что новое, бесцензурное положение русской журналистики хуже старого, цензурного. Впрочем, не исполняя просьбы Некрасова, Валуев утешил «Современник» следующего рода советом: «Продолжайте ваше издание на том же положении, а я даю слово не давать третьего предостережения и не закрывать ...

2. Режим Кауфмана

Входимость: 1. Размер: 2кб.

Часть текста: Кауфмана РЕЖИМ КАУФМАНА «Кёльнская газета» (№ 273) передает следующий факт. Какому-то жителю Варшавы понадобилось приехать по делам в Вильно. Едва успел он сказать несколько слов на улице с одним из своих знакомых, как стоявший вблизи полицейский пригласил его следовать за собою. Чиновник съезжей потребовал с него 10 руб. сер. Изумленный арестант спрашивает: . «Za со?» и получает в ответ, что он теперь должен заплатить 15 руб. «Za со?» — повторяет он еще раз и платит за недогадливость уже 20 рублей. Эта новая система, обогащающая казпу по 5 руб. за 4 буквы, без сомнения обессмертит имя Кауфмана. Примечания Печатается по тексту К, л. 206 от 15 октября 1865 г., стр. 1692, где опубликовано впервые, в отделе «Смесь», без подписи. Автограф неизвестен. Авторство Герцена определяется редакционным характером заметки и ее тематикой («муравьевский» режим Кауфмана был предметом постоянных обличений Герцена). Материалы «Kölnische Zeitung» обрабатывал для «Колокола» обычно сам Герцен. Ироническая концовка подтверждает авторство Герцена. В октябре — ноябре...

3. Кто виноват? Часть вторая. Глава VI

Входимость: 1. Размер: 42кб.

Часть текста: «вы» и не прибавлять в разговоре слов, мало употребляемых в высшем обществе. Ивану Афанасьевичу было лет пятьдесят. Сначала он был учителем в разных домах, наконец дошел до того, что завел свою собственную школу. Однажды приятель его, учитель, тоже из семинаристов, по прозванию Кафериаумский, отличавшийся тем, что у него с самого рождения не проходил пот и что он в тридцать градусов мороза беспрестанно утирался, а в тридцать жара у него просто открывалась капель с лица, встретив Ивана Афанасьевича в классе, сказал ему, нарочно при свидетелях: — А ведь кажется, Иван Афанасьич, день тезоименитства вашего, если не ошибаюсь, приближается. Конечно, мы отпразднуем его и ныне по принятому уже вами обыкновению? — Увидим, почтеннейший, увидим, — отвечал Иван Афанасьевич с усмешкою и на этот раз решился почему-то великолепнее обыкновенного отпраздновать свои именины. Хозяйство Ивана Афанасьевича не было монтировано. Он жил лет пятнадцать безвыездно в NN, но можно было думать, что он только вчера приехал в город и не успел ничего завести. Это было не столько от скупости, сколько от совершенного неведения вещей, потребных для человека, живущего в гражданском обществе. Приготовляясь дать бал, он осмотрел свое хозяйство; оказалось, что у него было шесть чайных чашек, из них две превратились в стаканчики, потеряв единственные ручки свои; при них всех состояли три блюдечка;, был у него самовар, несколько тарелок, колеблющихся на столе, потому что кухарка накупила их из браку, два стаканчика на ножках, которые Медузин скромно называл «своими водочными...

4. Тучкова-Огарева Н.А.: Воспоминания. Иван Сергеевич Тургенев

Входимость: 1. Размер: 32кб.

Часть текста: много уже видал галерей за границей и любил объяснять нам особенности картин, которые были у нас перед глазами, но которые бы мы, вероятно, без него не заметили благодаря нашей неопытности. Через несколько дней Анненков привел к нам Ивана Сергеевича Тургенева. Высокий рост Ивана Сергеевича, прекрасные его глаза, иногда упорная молчаливость, иногда, наоборот, горячий разговор, бесконечные споры с Анненковым на всевозможные темы -- все это не могло не поразить нас. Капризность его характера не замедлила выказаться в каждодневных посещениях им нашего семейства: иной раз он приходил очень веселый, другой раз очень угрюмый, с иными вовсе не хотел говорить и т. д. У Виардо, говорят, он не позволял себе капризов, с русскими он чувствовал себя свободнее. Многие за глаза смеялись над продолжительностью его привязанности к Виардо, а я думаю, напротив, что это было его самое лучшее чувство. Какова же была бы его жизнь без него? Мне только грустно то, что Виардо была иностранка, понемногу она отняла его у России. Женщина без выдающегося таланта, без обстановки искусства, неартистическая натура не могла бы ему нравиться надолго. В его произведениях, особенно в "Записках охотника", так виден поэт, что он не мог бы ужиться в другом мире. Для Виардо он покинул Россию, отвык от нее, она становилась все дальше, дальше, будто в тумане; он продолжал писать, но талант его изменился, угасал, как и талант Огарева. На родине с 1849 по 1855 год Николай Платонович Огарев написал более стихотворений и лучших, чем в продолжение всей его жизни за границей [301] На одного Байрона отсутствие из родины не имело влияния, но он был мировой поэт, к тому же он ненавидел Англию; но как...

5. Герцен А. И. - Захарьиной Н. А., 11 - 18 января 1838 г.

Входимость: 1. Размер: 33кб.

Часть текста: — а до тех пор тебе пост, — но теперь, когда столько ярких, близких, сбыточных надежд, теперь ты можешь легче перенесть дней десять без письма. А может, получишь и скорее. Перечитывал твои письма 1836 года. Знаешь ли, когда твоя душа взмахнула крылами и поднялась на ту недосягаемую высоту, на которой она теперь, когда она развилась всем бытием и так дивно? В половине 1836 было много надежд, ты предалась им безотчетно, как только предается душа чистая, — они обманули. Удар был силен — ты перенесла его, и в то же время душа твоя выросла необъятно (сентябрь) и с тех пор все росла и росла до той дивной высоты, с которой ты приняла гнусную историю сватовства. И после этого, ангел мой, можно ли сетовать на несчастия, на провидение? Мы похожи на детей, которые плачут за книгой, доставляющей всю пользу им. Теперичнее мое направление без сомнения выше предыдущего: вспомни — еще в мае месяце 37 года я увлекся самолюбием (при проезде наследника), и сравни мой язык последних писем. Да, господь больше нас печется об нас — он хочет, чтоб при встрече нашей в этой душе — Наталия и Александр — ничего не было, кроме Любви и Веры, оно и совершается. Да, смело скажу, что, выехав за вятскую заставу, я много земли стряхнул с себя и приготовлялся к этому последними днями (письма мои от 23 ноября до выезда). Остается благодарить Отца и смириться. Теперь о свиданье. Дело решенное: ежели до лета я должен безвыездно прожить...