Поиск по творчеству и критике
Cлово "OVO"
Входимость: 2. Размер: 3кб.
Входимость: 2. Размер: 13кб.
Входимость: 1. Размер: 24кб.
Входимость: 1. Размер: 43кб.
Входимость: 1. Размер: 134кб.
Входимость: 1. Размер: 9кб.
Входимость: 1. Размер: 32кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 2. Размер: 3кб.
Часть текста: ЛЮДИ ТЕШАТСЯ В русских газетах показалась замечательная генеалогия Дагмары и ее нареченного жениха, вот уж ab ovo[46], так ab ovo. По ней, в числе их предков (не говоря о бесчисленном множестве датских королей и принцев, в числе которых только и выпущены Гамлет и его наследник Фортинбрас) находятся: «Карл Великий, Гюго Капет, святой король Людовик IX, короли английские Эдуард III, Эдуард IV, наконец, Мария Стуарт» («Голос», № 260). Ну, а Василий Великий, Виктор Гюго, святой король Мельхиседек и Мария Египетская не предки? Это бы все ничего, да вот что плохо. По свадебной родословной выходит, что наследник чистый немец, да еще и не совсем чистый, а из архиерейских детей. Нас все учили, что Романовы хоть не без немецкой примеси, но идут от русской светской семьи, а тут выходит, что цесаревич «происходит по прямой линии, в одиннадцатом колене, от Фридриха I, графа Ольденбургского», и имеет в числе предков епископа Любекского. Немец, да еще из духовного звания, из монашеского происхождения! Что подумают об этом православные, вовсе не допускающие с Лютеровой ересью брак епископов? Примечания Печатается по тексту К, л. 229 от 1 ноября 1866 г., стр. 1876, где опубликовано впервые, в отделе «Смесь», без подписи. Автограф неизвестен. Авторство Герцена определяется на основании его письма к Н. П. Огареву от 20 октября 1866 г., из которого можно заключить, что «Смесь» для л. 229 «Колокола» составлял Герцен. Возвращая Огареву с поправками корректуру его статьи «Продажа имений в Западном крае», Герцен писал: «При статье — „смесь"». Включено в издание М. К. Лемке ( Л XIX, 90—91). ____ Принцесса Мария-София-Фридерика-Дагмара, дочь датского ...
Входимость: 2. Размер: 13кб.
Часть текста: проснулась и пошла писать. Жду от тебя вестей, вероятно, ни ты, ни Гервег никуда не поедете, вероятно также, что к осени переберусь и я. Революции меняют ежедневно вид Европы и мои планы путешествия, теперь я собираюсь опять в апреле в Неаполь, оттуда в Палерму и оттуда в Марсель, когда будет жарко. — Новости из Парижа здесь были приняты френетически, вчера в театре Apollo была горячая демонстрация: «Viva la Francia liberata, viva Parigi, viva il nuovo governo francese»...[51] доселе Франция была исключена из всех демонстраций. Рукой Н. А. Герцен: Поздравляю, поздравляю! Разумеется, с предстоящим праздником Светлого воскресенья. Твое письмо я нашел здесь. Я писал к тебе из Неаполя о потере портфеля; по милости того, что теперь там нет полиции, я его отыскал, пропал только кредитив, но Торлониа уверил, что никто не займет по нем. А потому это дело в сторону. — Скажи Гервегу, что я хорошо знаком с редактором «Italiсо» Spini, но ни он, ни другой редактор Pinto не слыхивали о кландестинном журнале «Ibis» и говорят, что, вероятно, этот журнал издавался в Тоскане, а не здесь. —...
Входимость: 1. Размер: 24кб.
Часть текста: столицы» и многим ли оно опередило дворянство «императорской резиденции». Одно из вновь полученных писем снова направлено против «обвинительного акта», помещенного в 29 листе, письмо это в высшей степени благородно. Но мы уже сказали, что не будем длить эту полемику в «Колоколе». Если автор непременно желает, мы поместим его письмо в VIII книжке «Голосов». Переходя к другому письму, адресованному от имени нескольких особ, мы откровенно сознаемся — благодаря за все дружеские вещи, высказанные нам писавшими, — что мы не разделяем их мнения насчет гласности. Отдавая нам на копье все гражданское и военное управление, письмо требует совершенного молчания о духовенстве и упрекает нас, что мы говорили о пошлых и несвоевременных вмешательствах петербургского митрополита — в женские шали и популярные лекции геологии. Какие искаженные понятия оставила в умах долгая, стеснительная ценсура и совершенная непривычка к вольной речи! Позвольте узнать: на каком основании мы, осмеливающиеся порицать бессмысленные и разорительные поездки великокняжеские, мы, осмеливающиеся обличать подленькие циркуляры Ковалевского, бездельничество варшавского Муханова, держимордство Закревского, — будем смиренно молчать, когда выживший из ума монах выползет из сырой кельи своей для того, чтоб мешать науке, чтоб стеснять нашу маленькую волю? Мы только тем оправданы перед всеми и перед своей совестью, мы только тем и сильны, что, сделавшись обличителями за немую родину, мы никогда,...
Входимость: 1. Размер: 43кб.
Часть текста: самых резких, самых крайних, несколько начал, до которых выработалась современная наука, несколько выводов, в которых она сосредоточилась. Ничто не сделало и не делает более вреда философии, как выкраденные результаты без связи, формально принимаемые, лишенные смысла и повторяемые с произвольным толкованием. Слова не до такой степени вбирают в себя все содержание мысли, весь ход достижения, чтоб в сжатом состоянии конечного вывода навязывать каждому истинный и верный смысл свой; до него надобно дойти; процесс развития снят, скрыт в конечном выводе; в нем высказывается только, в чем главное дело; это своего рода заглавие, поставленное в конце: оно в своем отчуждении от целого организма бесполезно или вредно. Что пользы человеку, не знающему алгебры, в уравнении какой-нибудь линии, несмотря на то, что в этом уравнении все есть: и ее закон, и построение, и все возможные случаи; но они есть только для того, кто знает, как вообще составляются уравнения, – словом, для человека, которому скрытый в формуле путь известен, которому каждый знак напоминает известный порядок понятий: в общей формуле заключена вся истина; но общая формула не есть та органика, в которой истина свободно развивается; совсем напротив, она сжимается в ней, сосредоточивается. Зерно представляет такого рода сосредоточение растения; никто зерна не принимает за растение, никто не садится под тень дубового желудя, хотя он содержит в себе более, нежели целый дуб – ряд прошедших дубов да ряд будущих. Есть случай, в котором можно допустить употребление результатов без пояснения их смысла, – именно, когда предшествует достоверность, что под одними и теми же словами разумеются одни и те же понятия, что есть общепринятое, вперед идущее, которое связует говорящего и слушающего; в переходные эпохи такую достоверность можно иметь, только говоря с близкими друзьями....
Входимость: 1. Размер: 134кб.
Часть текста: годов. Цикл «Письма из Avenue Marigny» был опубликован в 1847 г. в журнале «Современник». Второй цикл – «Письма с via del Corso» – дошел до нас в виде авторизованной копии, написанной рукою М. К. Рейхель. Этот цикл также предназначался Герценом для «Современника»; на обороте пустого листа, следующего за л. 7, снизу вверх сделана запись рукою Герцена: «В редакцию „Современника”. Прошу особо напечатать экземпляров 50 или 100». Однако по цензурным условиям в тогдашней России, отразившимся и на тексте первого цикла (см. предисловие Герцена, стр. 8), «Письма с via del Corso» не были опубликованы. В третьем цикле – «Опять в Париже» – автор, как можно заключить из начала первого письма, уже в процессе создания отказался приспосабливать свои мысли к требованиям русской цензуры и обращался исключительно к своим друзьям. Правленные Герценом копии циклов «Письма с via del Corso» и «Опять в Париже» по частям пересылались московским друзьям с отъезжающими в Россию (М. Ф. Корш, П. В. Анненков и др.). Под влиянием большого успеха, выпавшего на долю его книги «С того берега» («Vom andern Ufer»), выпущенной в 1850 г. на немецком языке гамбургским издательством «Hoffmann und Campe», Герцен предпринимает аналогичное немецкое издание своих «Писем»: «Briefe aus Italien und Frankreich (1848–1849) von einem Russen, Verfasser des «Vom andern Ufer», Hamburg, Hoffmann und Campe, 1850». В этом издании, русский оригинал которого до нас не дошел, имеются по сравнению с первоначальным текстом композиционные изменения и значительные сокращения (так, «Письма из Avenue Marigny» в него совершенно не вошли), но расширено письмо от 1 июня 1849 г. (11-е...
Входимость: 1. Размер: 9кб.
Часть текста: смотрит самым черным взглядом — он говорит, что мира не будет; что упорство южных дошло до мании[41]. Его совет: ехать в Америку и покупать у правительства земли, даже акции желез<ных> дорог, они тоже неверны — но все же вернее правительственных, а их покупать потому, что тогда Un St пойдут в американской цене. Вот тут и живи себе птицей небесной. Нет, Огарев, вместо замечаний на мое замечание — благослови относительную свободу твою. Глупо потерял ты свое именье — что же в сущности за беда — ты 6000 фр. вытянешь. А виноваты ли старшие дети, что они выросли с мыслью полного довольства? И потом какие мы беспомощные люди — всякий Савич нашелся бы, догадался бы, пожертвовал бы — временем, трудом... Март месяц. Апрель и май на решение. На что же мы решились? Чем ближе к Италии, тем выгоднее для детей — не век же им жить в Белгии. Здравый смысл требует жить вместе — Natalie и порывается, но еще недавно ставился вопрос: а если Мейз<енбуг> сделает сцену? Если пойдет все дурно — придется съездить в Америку, может, и с Сашей — одного боюсь его послать. А Чернецк<ий> и типография? 11 часов. Твое письмо пришло. Я сам чувствую великую потребность — схоронить спор. Разойтиться после целой...
Входимость: 1. Размер: 32кб.
Часть текста: деле, здесь, в теплом, влажном, волканическом воздухе дыхание, жизнь – нега, наслаждение, что-то ослабляющее, страстное. Самый сильный человек делается здесь Самсоном, остриженным под гребенку, готовым на всякое увлечение и не способным ни на какое дело. Беда, если к тому же кто-нибудь докажет, что именно увлеченье-то и есть жизнь, а дела – вздор, что их совсем и делать не нужно… Переход от римской природы к неаполитанской до того поразителен, до того резок, что я хочу сказать несколько слов о маленьком переезде нашем. Печальная Кампанья со своими водопроводами и голубыми горами, пропадающими на горизонте, сменяется еще более печальными Понтинскими болотами; их все торопятся миновать, боясь маларии; сырая почва этих потных полей испаряет изнурительные и трудно излечимые лихорадки; даже стада становятся редки. И в то же время возле них степенные на вид и заброшенные города Велетри, Албано удивляют своим населением: это цвет романского племени, каждая женщина – тип правильной, классической красоты, каждый мужчина может служить моделью для художника, и что за грация в движениях, в позах, что за стройность! Вы этих людей знаете, например, по гравюрам с Робертовых картин. Вы, может, даже согрешили перед живописцем, находя некоторую театральность в положении лиц; нам это кажется оттого театральностию, что мы в вседневной жизни не привыкли видеть такие изящные формы, такую аристократическую породу людей, которым ловкость и грация врождена так, как русскому парню врождена удаль, так, как нашему ямщику – страсть скакать. Роберт, совсем...