Поиск по творчеству и критике
Cлово "GLI"
Входимость: 15. Размер: 43кб.
Входимость: 5. Размер: 24кб.
Входимость: 2. Размер: 123кб.
Входимость: 2. Размер: 7кб.
Входимость: 1. Размер: 54кб.
Входимость: 1. Размер: 6кб.
Входимость: 1. Размер: 17кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 15. Размер: 43кб.
Часть текста: el la morte di Nicoló scossero fortemente l'indolenza slava, e la Russia si agita e si commuove per entrare in una nuova vita. Dopo il 1849 la questione russa fu variamente agitata. Dalla condizione di paese quasi ignoto, la Russia passò a quella di paese mal noto. L'odio — quell'odio latente e ostinato che resulta dal timore, era tale che ogni uomo che osasse (e fra quelli era io) dire una parola a favore di quel Golia del Nord, trovava un David inesorabile fra gl'inglesi o fra i tedeschi, colla fionda in pugno. Si sapeva che la libertà e la civiltà erano naturalmente colà ove era il Bonaparte, e che quella crociata islamico-cattolico-protestante contro la czarodoxia cominciava l'èra della fratellanza dei popoli, della Germania libera, di Waterloo cancellato coll'opera degli stessi inglesi. Cosi pensava il volgo; ma è d'uopo dire che gli uomini gravi guardavano con occhio triste quella leggerezza di vecchio rimbambito, e cercavano di conoscere meglio quell'ignoto potere che vigoroso combatteva contro i suoi nemici collegati. La miglior prova ch'io possa produrre di tale asserzione, è la mia stessa esperienza. Non dimenticherò mai la premura affettuosa con cui voi, ed alrti uomini illustri come Victor Hugo, Michelet. Proudhon, Louis-Blanc mi deste la mano nel 1855 e m'incoraggiaste quando io cominciai la mia Rivista russa, «La Stella Polare» a Londra. A voi tutti pareva affatto ragionevole che un russo, sfidato nemico dell'assolutismo di S. Pietroburgo, fosse al tempo stesso sincero amico del suo popolo. Credo che dopo la guerra sarà lecito parlare della Russia senza eccitare sdegno e con maggior calma. La Russia dee necessariamente attirarsi l'attenzione della Europa. L'inerzia che squallida regna nell'Occidente, invita tutti, loro malgrado, a volger lo sguardo a sinistra e a destra. Or dunque fuor dell'Europa, due soli...
Входимость: 5. Размер: 24кб.
Часть текста: Александр II и газета "Колокол") LO TZAR ALESSANDRO II E IL GIORNALE «LA CAMPANA» Dall’ultima guerra in poi, si pensa, è vero, più seriamente alla Russia; e nondimeno la Russia rimane ancora remota nella sua distanza, come un vasto ed oscuro edifizio, che si disegni con forme indefinite nel buio d’una notte d’inverno. Che è cotesto edificio? Forse una prigione? una fortezza? un falanstere? Difficile a dirsi anche da un Russo; perche esso non è terminato, e puo servire ad usi molteplici e diversi. L’Impero dei contorni[150] non presenta che una cornice, nella quale si veggono muraglie nude, ossature, frontiere, designazioni di luoghi, lavori forzati. L’opéra dell‘organizzazione esotica s’arresta ad un tratto, sotto il regno di Nicolô. La sua morte et la guerra diedero una scossa terribile al Leviathan moscovita, trascinando nell’impulso paesani e Tzar, la letteratura e l’esercito. Alessandro II si presentò con una serie di tentativi di riforme e col...
Входимость: 2. Размер: 123кб.
Часть текста: Маццини, Гарибальди, Орсини… – Романская и германская традиция. – Прогулка на «Князе Радецком». Было время, когда, в порыве раздражения и горького смеха, я собирался, на манер гранвилевской иллюстрации, написать памфлет: «Les réfugiés peints par eux-mêmes» [81] . Я рад, что не сделал этого. Теперь я смотрю покойнее, меньше смеюсь и меньше негодую. К тому же и эмиграция продолжается слишком долго и слишком тяжко гнетет людей… Тем не меньше я и теперь скажу, что эмиграции, предпринимаемые не с определенной целью, а вытесняемые победой противной партии, замыкают развитие и утягивают людей из живой деятельности в призрачную. Выходя из родины с затаенной злобой, с постоянной мыслию завтра снова в нее ехать, люди не идут вперед, а постоянно возвращаются к старому; надежда мешает оседлости и длинному труду; раздражение и пустые, но озлобленные споры не позволяют выйти из известного числа вопросов, мыслей, воспоминаний, из которых образуется обязательное, тяготящее предание. Люди вообще, но пуще всего люди в исключительном положении, имеют такое пристрастие к формализму, к цеховому духу, к профессиональной наружности, что тотчас принимают свой ремесленнический, доктринерный тип. Все эмиграции, отрезанные от живой среды, к которой принадлежали, закрывают глаза, чтоб не видеть горьких истин, и вживаются больше в фантастический, замкнутый круг, состоящий из косных воспоминаний и несбыточных надежд. Если прибавим к тому отчуждение от не-эмигрантов, что-то озлобленное, подозревающее, исключительное, ревнивое, то...
Входимость: 2. Размер: 7кб.
Часть текста: monsieur, J'ai reçu avec la plus vive reconnaissance les trois lettres pour Bruxelles, que vous avez eu la bonté de m'envoyer. Vous trouverez sur l'autre page de ma lettre les strophes citées dans mon article de la Spigolatrice di Sapri — je les ai copiées pour les offrir à madam Quinet. C'est admirable de naïveté... la première fois lorsque je lisai ces vers, la belle figure de Pisacane était comme présente — et j'aipleuré comme un enfant. ... E sono morti! Vous recevrez en même temps, je pense, q q exemplaires de la Mazourka ressuscitée par vous. Je vous salue de tout mon cœur et reste votre tout dévoué Alex. Herzen. ......................................... Sceser con l'armi e a noi non fecer guerra, Ma s'inchinaron per bacciar la terra: Ad uno, ad uno li guardai nel viso, Tutti avean una lagrima e un sorriso; Li disser ladri, usciti dalle tane, Ma non portaron via nemmeno un pane; E li senti mandare un solo grido: Siam venuti a morir per nostro lido — Eran trecento, eran giovani e forti: E sono morti! Con gli occhi azzuri, e coi capelli d'oro, Un giovin camminava innanzi a loro; Mi feci ardita, a preso'l per la mano, — Gli chiesi: «Dove vai, bel capitano?» Guardommi e mi rispose: «O mia Sorella, Vado a morir per la mia patria bella!» Io mi sentii tremare tutto il core, Nѐ potei dirgli: «V'aiuti il Signore». Eran...
Входимость: 1. Размер: 54кб.
Часть текста: Но для этого надо упорно хотеть. У тебя идеал быть профессором в Швейцарии - я не порицаю этого, но думаю, что ты неэкономно бросаешь возможности, которые другие не имеют. Будь профессором, но для этого развей в себе научные понимания; куча сведений ничего не сделает, а пуще всего будь, пожалуй, и не профессор, будь просто человеком, но человеком развитым [1, т. 27, кн. 1, c. 13-14]. Но произошло то, чего так не хотел Александр Иванович Герцен (1812-1870), - его сын стал профессором в Швейцарии, вел жизнь респектабельного буржуа и не вернулся в Россию. Герцен-младший (1839-1906), для которого важнее всего были хорошие условия для работы - оборудованные лаборатории, библиотеки, научное сообщество - "голосовал ногами", предпочтя европейские университеты российским 1 . Возможно, он также опасался, что общественная деятельность, которую от него ожидали в России, помешала бы занятиям наукой. На родине о нем знали только коллеги-физиологи, и после смерти краткий некролог выражал сожаление о том, что Герцен-младший не пошел по стопам отца, а ограничился научной карьерой вдали от России 2 . Отец, напротив, занял прочное место в российском пантеоне, в особенности после того, как В. И. Ленин в статье "Памяти Герцена" (1912) канонизировал его как продолжателя дела декабристов и первого профессионального революционера. Разным был их образ жизни: Герцен-старший постоянно менял...
Входимость: 1. Размер: 6кб.
Часть текста: Hotel d’Amérique. Письмо твое с адресом я получил. На него отвечаю тебе превосходными новостями насчет моего леченья. Вода и ванны сделали мне большую пользу: вчера, после 19 дней курса, совершенно правильного, по разложению оказалось уменьшение сахара на 1% и притом так: Берн…………………………2,30. Люцерн…………………….. 4,20. Vichy 22 sept …….. 1,20. Vichy 10 окт<ября>……….. 0,20... 0,25. Сначала я был endormi[99], теперь чувствую себя очень хорошо и думаю, что дней в 5 следа не будет сахара — на этот раз. В апреле снова исследование — вот и всё до мая. После 15 окт<ября> вернее писать Огар<еву> или Тхорж<евскому> — отсюда мы поедем в Лион. Я оставлю дам в Лионе и поеду в Берн к Люке и потом в Женеву. Мне кажется, что операция — миф и вздор, и я Огар<ева> не поведу на заклание. Ему же смертельно не хочется. В чем главный спор между Шиффом и немцами — в общих чертах? Физиол<огии> его я Бот<кину> не дарил, потому что она у него есть. Испанцы отличились... Кланяйся пастору и всему семейству его. Зачем Терез<ина> учится по-немецки, когда надобно было все силы и все помышления ...
Входимость: 1. Размер: 17кб.
Часть текста: На книге: Louis Figuier. La terre et les mers. Paris, 1864. 5 янв<аря> 1865. 24 дек<абря> 1864. От одного глубокого, глубокого почитателя вашего отца в знак памяти о Женеве. 2. М. К. РЕЙХЕЛЬ 9 февраля (28 января) 1865 г. Париж. На фотографии Герцена. Простите великодушно старичка! <9?>[372] фев<раля> 1865. 3. ЗАМЕЧАНИЯ НА ПИСЬМЕ Н. П. ОГАРЕВА К ДЖ. МАЦЦИНИ Конец февраля — середина марта 1865 г. Лондон. Замечание Герцена относится к следующему месту в письме Огарева: Cher ami! Il у a longtemps que je me propose de vous adresser [une lettre, plutôt] une série de lettres sous le titre «des lettres à un idéaliste» <Дорогой друг! Уже давно собираюсь я обратиться к вам с [письмом, скорее всего] серией писем под названием «Письма к идеалисту»<.> Я не сказал бы lettres à un idéaliste. Предлагаемая Герценом замена и его правка слова «pis <хуже>» на «plus <более>» относятся к тексту: Vous avez fait ce que vous reprochez aux autres; vous avez même fait pis que de prendre la forme pour l’esprit... <Вы сделали то, в чем сами упрекаете других; вы не только приняли форму за сущность, но хуже того...> Вместо: fait pis — fait plus. Предложение Герцена относительно замены латинского выражения «sine qua non» французским «réelle <реальное>» относится к фразе: Vous avez...