Поиск по творчеству и критике
Cлово "TUTTO"
Входимость: 11. Размер: 43кб.
Входимость: 3. Размер: 24кб.
Входимость: 2. Размер: 5кб.
Входимость: 1. Размер: 58кб.
Входимость: 1. Размер: 123кб.
Входимость: 1. Размер: 4кб.
Входимость: 1. Размер: 7кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 11. Размер: 43кб.
Часть текста: poi. La guerra el la morte di Nicoló scossero fortemente l'indolenza slava, e la Russia si agita e si commuove per entrare in una nuova vita. Dopo il 1849 la questione russa fu variamente agitata. Dalla condizione di paese quasi ignoto, la Russia passò a quella di paese mal noto. L'odio — quell'odio latente e ostinato che resulta dal timore, era tale che ogni uomo che osasse (e fra quelli era io) dire una parola a favore di quel Golia del Nord, trovava un David inesorabile fra gl'inglesi o fra i tedeschi, colla fionda in pugno. Si sapeva che la libertà e la civiltà erano naturalmente colà ove era il Bonaparte, e che quella crociata islamico-cattolico-protestante contro la czarodoxia cominciava l'èra della fratellanza dei popoli, della Germania libera, di Waterloo cancellato coll'opera degli stessi inglesi. Cosi pensava il volgo; ma è d'uopo dire che gli uomini gravi guardavano con occhio triste quella leggerezza di vecchio rimbambito, e cercavano di conoscere meglio quell'ignoto potere che vigoroso combatteva contro i suoi nemici collegati. La miglior prova ch'io possa produrre di tale asserzione, è la mia stessa esperienza. Non dimenticherò mai la premura affettuosa con cui voi, ed alrti uomini illustri come Victor Hugo, Michelet. Proudhon, Louis-Blanc mi deste la mano nel 1855 e m'incoraggiaste quando io cominciai la mia Rivista russa, «La Stella Polare» a Londra. A voi tutti pareva affatto ragionevole che un russo, sfidato nemico dell'assolutismo di S. Pietroburgo, fosse al tempo stesso sincero amico del suo popolo. Credo che...
Входимость: 3. Размер: 24кб.
Часть текста: (Царь Александр II и газета "Колокол") LO TZAR ALESSANDRO II E IL GIORNALE «LA CAMPANA» Dall’ultima guerra in poi, si pensa, è vero, più seriamente alla Russia; e nondimeno la Russia rimane ancora remota nella sua distanza, come un vasto ed oscuro edifizio, che si disegni con forme indefinite nel buio d’una notte d’inverno. Che è cotesto edificio? Forse una prigione? una fortezza? un falanstere? Difficile a dirsi anche da un Russo; perche esso non è terminato, e puo servire ad usi molteplici e diversi. L’Impero dei contorni[150] non presenta che una cornice, nella quale si veggono muraglie nude, ossature, frontiere, designazioni di luoghi, lavori forzati. L’opéra dell‘organizzazione esotica s’arresta ad un tratto, sotto il regno di Nicolô. La sua morte et la guerra diedero una scossa terribile al Leviathan moscovita, trascinando nell’impulso paesani e Tzar, la letteratura e l’esercito. Alessandro II si presentò con una serie di tentativi di riforme e col progetto dell’emancipazione dei paesani; tuttavia niente è fatto sin’ora; e noi guardiamo inquieti ed afflitti, chiedendoci: si moverà egli o no il...
Входимость: 2. Размер: 5кб.
Часть текста: — Olga’s Verklärungidealisazton zum Geburtstage — par l’auteur des mémoires d’une idéaliste... L. Czern jure de finir vers la fin de décembre. Au reste, le grand temps de la librairie — c’est le Ostertag. Adieu. Pour Florence — je n’y viendrai pas pour me fixer — vous pouvez compter sur cela. Lise vous embrasse. Elle est très bien. — Tout à fait séparée maintenant de Tata. Elisabeth est là, et la bonne vieille Rocca — elle et la Nice — et l’air — et la malade... Tout cela c’est la ressurection de 1852. Adieu. ____ Nice (Alp Mar ) Pension Suisse. Si «tutto il mondo» sera contre Zurich, je proposerai Turin. Si Levier a un conseil quelconque à donner — telegraphiez. J’ai ici votre argent — les 2000 fr. pour l’année 1868, au nom de fratelli Bonditu Angelo. Перевод 7 этаж. Комната Лизы. 12 и 25 минут. Ницца. Pension Suisse. Любезная Мальвида, Тата просила меня написать вам, что все письма получены. Она благодарит вас. Но отвечать она не в состоянии. Не ...
Входимость: 1. Размер: 58кб.
Часть текста: превратилась в болезнь, в тоску. - Мне позволили гулять. С каким искренним удовольствием вышел я на печальный двор, отвсюду обставленный солдатами, чистый, плоский, выметенный, без травы, без зелени; правда, по углам стояли деревья, но они были печальны, мертвые листья падали с них, и они казались мне то потерянными бедными узниками, грустящими, оторванными от родных лесов, то часовыми, которые без смены стерегут заключенных. Удовольствие мое тускло, темнело; к этому прибавилась еще причина; кто не был в тюрьме, тот вряд ли поймет чувство, с которым узник смотрит на своих провожатых, которые смотрят на него, как на дикого зверя, - Я хотел уже возвратиться в свою маленькую горницу, хотел опять дышать ее сырым, каменным воздухом и с какою-то ненавистью видел, что и это удовольствие, к которому я так долго приготовлялся, отравлено, как вдруг мне попалась на глаза беседка на краю ограды. "Можно идти туда?" - "Я думаю", - отвечал офицер после некоторого молчания; я взошел, и чуть крик восторга не вырвался из моей груди: пространство более нежели на двадцать верст раскрывалось внезапно, нечаянно. Кто не знает чувствований, с которыми смотрит человек вдаль с горы? Я сам часто испытывал их; но тут явилось что-то новое в моей груди, сжатой каменными стенами, - в груди колодника... Вся Москва, весь этот огромный, пестрый гигант, распростертый на сорок верст, блестящий своею чешуею, вся эта необъятная, узорчатая ...
Входимость: 1. Размер: 123кб.
Часть текста: смеха, я собирался, на манер гранвилевской иллюстрации, написать памфлет: «Les réfugiés peints par eux-mêmes» [81] . Я рад, что не сделал этого. Теперь я смотрю покойнее, меньше смеюсь и меньше негодую. К тому же и эмиграция продолжается слишком долго и слишком тяжко гнетет людей… Тем не меньше я и теперь скажу, что эмиграции, предпринимаемые не с определенной целью, а вытесняемые победой противной партии, замыкают развитие и утягивают людей из живой деятельности в призрачную. Выходя из родины с затаенной злобой, с постоянной мыслию завтра снова в нее ехать, люди не идут вперед, а постоянно возвращаются к старому; надежда мешает оседлости и длинному труду; раздражение и пустые, но озлобленные споры не позволяют выйти из известного числа вопросов, мыслей, воспоминаний, из которых образуется обязательное, тяготящее предание. Люди вообще, но пуще всего люди в исключительном положении, имеют такое пристрастие к формализму, к цеховому духу, к профессиональной наружности, что тотчас принимают свой ремесленнический, доктринерный тип. Все эмиграции, отрезанные от живой среды, к которой принадлежали, закрывают глаза, чтоб не видеть горьких истин, и вживаются больше в фантастический, замкнутый круг, состоящий из косных воспоминаний и несбыточных надежд. Если прибавим к тому отчуждение от не-эмигрантов, что-то озлобленное, подозревающее, исключительное, ревнивое, то новый, упрямый Израиль будет совершенно понятен. Эмигранты 1849 не верили еще в продолжительность победы своих врагов, хмель недавних успехов еще не проходил у них, песни ликующего народа и его рукоплескания еще раздавались в их ушах. Они твердо верили, что их поражение – минутная неудача, и не перекладывали платья из чемодана в комод. Между тем Париж был под надзором полиции, Рим пал под ударами французов, в Бадене свирепствовал брат короля прусского Паскевич по-русски, взятками и посулами, надул Гёргея в Венгрии. Женева была...
Входимость: 1. Размер: 4кб.
Часть текста: Легенда ЛЕГЕНДА ВАРИАНТЫ РУКОПИСИ (ЛВ) Стр. 81 На заглавной странице зачеркнут эпиграф: Fu, e non è… . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Non sarà tutto sanza reda… Del «Purgatorio» [313] Здесь же незачеркнутое посвящение («Посвящено сестре Наташе») и эпиграф (не зачеркнутый, вероятно, по ошибке): Non enim habemus hic manentem civitatem, sed futuram inquirimus. Ep. Ad. Hebr., Cap. 23 v. 14 [314] . На следующей странице, перед текстом, повторены заглавие, итальянский эпиграф и посвящение. Стр. 84 Вместо: И тут же, казалось, я слышал свист и смех, с которым встретило XIX столетие религиозное направление – было: И тут же казалось, я слышал свист и смех, с которыми встретило XIX столетие Сен-Симона. После рубрики: II – зачеркнут эпиграф: Io ritornai dalla santimissim'onda Riffato sí, come pianto novella Rinnovelate di novella fronda, Puro e disposto a salire alle stele Del «Purgatorio» [315] Стр. 87 Вместо: Не так ли ~ возлюбленную? – было: Так трепещет человек, ведя к алтарю свою возлюбленную, так трепещет славолюбивый, касаясь первый раз до венца царского, несмотря на то, что тот и другой ставили целью жизни получаемое ими в сии минуты. Стр. 93. После: свободы – было: мир рабствующий – слово равенства, Стр. 95 Вместо:...
Входимость: 1. Размер: 7кб.
Часть текста: 19, Pré l'Evêque. Pens Krauss. Cher monsieur, J'ai reçu avec la plus vive reconnaissance les trois lettres pour Bruxelles, que vous avez eu la bonté de m'envoyer. Vous trouverez sur l'autre page de ma lettre les strophes citées dans mon article de la Spigolatrice di Sapri — je les ai copiées pour les offrir à madam Quinet. C'est admirable de naïveté... la première fois lorsque je lisai ces vers, la belle figure de Pisacane était comme présente — et j'aipleuré comme un enfant. ... E sono morti! Vous recevrez en même temps, je pense, q q exemplaires de la Mazourka ressuscitée par vous. Je vous salue de tout mon cœur et reste votre tout dévoué Alex. Herzen. ......................................... Sceser con l'armi e a noi non fecer guerra, Ma s'inchinaron per bacciar la terra: Ad uno, ad uno li guardai nel viso, Tutti avean una lagrima e un sorriso; Li disser ladri, usciti dalle tane, Ma non portaron via nemmeno un pane; E li senti mandare un solo grido: Siam venuti a morir per nostro lido — Eran trecento, eran giovani e forti: E sono morti! Con gli occhi azzuri, e coi...