Поиск по творчеству и критике
Cлово "FATAL"
Входимость: 2. Размер: 32кб.
Входимость: 1. Размер: 29кб.
Входимость: 1. Размер: 7кб.
Входимость: 1. Размер: 58кб.
Входимость: 1. Размер: 114кб.
Входимость: 1. Размер: 16кб.
Входимость: 1. Размер: 16кб.
Входимость: 1. Размер: 6кб.
Входимость: 1. Размер: 129кб.
Входимость: 1. Размер: 61кб.
Входимость: 1. Размер: 54кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 2. Размер: 32кб.
Часть текста: парижский рецензент, разбирая, впрочем, очень благосклонно («La presse», 13 oct. 1856), третий томик немецкого перевода моих «Записок», изданных Гофманом и Кампе в Гамбурге, в котором я рассказываю о моем детстве, прибавляет шутя, что я повествую свою жизнь, как эпическую поэму: начал in medias res [218] и потом возвратился к детству. Это эпическое кокетство – совершенная случайность, и если кто-нибудь виноват в нем, то совсем не я, а скорее мои рецензенты и в том числе сам критик «Прессы». Если б они отрывки из моих «Записок» приняли строже, холоднее и, что еще хуже, – пропустили бы их без всякого внимания, я долго не решился бы печатать еще и долго обдумывал бы, в каком порядке печатать. Прием, сделанный им, увлек меня, и мне стало труднее не печатать, нежели печатать. Я знаю, что большая часть успеха их принадлежит не мне, а предмету. Западные люди были рады еще раз заглянуть за кулисы русской жизни. Но, может, в сочувствии к моему рассказу доля принадлежит простой правде его. Эта награда была бы мне очень дорога, ее только я и желал. Часть, печатаемая теперь, интимнее прежних; именно потому она имеет меньше интереса, меньше фактов; но мне было гораздо труднее ее писать… К ней я приступил с особенным страхом былого и печатаю ее с внутренним трепетом, не давая себе отчета зачем… …Может быть, кому-нибудь из тех, которым была занимательна внешняя сторона моей жизни, будет занимательна и внутренняя. Ведь...
Входимость: 1. Размер: 29кб.
Часть текста: pas; plus sceptiques encore que ne le fut Saint Thomas, ils touchent la plaie et ne croient pas à sa profondeur. "Voilà,-- disent-ils,-- les progrès de la gangrène sociale; voilà l'esprit de négation qui souffle la destruction, voilà le démon de la révolution qui ébranle les derniers soutiens du vénérable édifice politique; c'est clair, notre monde court à sa perte, entraînant avec lui la civilisation, les institutions; il a déjà un pied dans la tombe..." Et ils ajoutent: "Doublez la force des gouvernements, ramenez les hommes aux croyances qu'ils n'ont plus, appuyez l'autorité sur les armées permanentes, il y va du salut d'un monde entier!". Sauver un monde par des réminiscences, par des mesures coercitives?-- Quelle démence! On le sauve par une bonne nouvelle, et non par une religion réchauffée, on le sauve par un verbe qui porte en germe un nouveau monde, et non par la restauration d'un ordre de choses vieillies. -- Chrétiens, vous le savez! Est-ce obstination de la part des conservateurs, ou manque d'intelligence; est-ce la peur d'un avenir sombre qui trouble leur entendement, parce qu'ils ne voient que ce qui succombe, parce qu'ils ne s'attachent qu'au passé et ne s'appuient que sur des ruines, prêtes à s'écrouler? C'est aussi le résultat de la confusion complète des idées, à laquelle nous sommes parvenus à force de révolutions incomplètes et de restaurations aveugles, à force d'inconséquences, de replâtrages, cette confusion nous rend extrêmement difficile à saisir toute notion claire, simple, naturelle....
Входимость: 1. Размер: 7кб.
Часть текста: А. И. - Герцену А. А., 17 - 29 (5 - 17) октября 1860 г. 111. А. А. ГЕРЦЕНУ 17 — 29 (5 — 17) октября 1860 г. Борнемут — Лондон. Сперва прочти приписку. Это письмо возвращено почтой. 17 октября. Eagle's Nest. Bournemouth. Завтра я еду отсюда, любезный Саша; дети собираются проводить до Christ Church. Теперь на досуге поговорю с тобой. Во-первых, странно мне, что, приехавши 7 или 8 в Женеву, ты не нашел времени написать о том, исполнены ли комиссии, был ли у Nat и как что нашел. Неужели в целую неделю ты не нашел несколько часов, и в целые 24 часов не находишь 15 минут написать ко мне. А ведь ты знал, что Ог<арев> и я — хотели, чтоб ты написал. Да и потом сколько же продолжаются у вас вакансии? Большое счастье, что ты встретился и сблизился с Борщовым, да я, сверх того, считаю большим счастьем, что ты пожил здесь. Если ты отдаешь себе отчет в своих делах и чувствах, то я тебя прошу, вспомни ты серьезно, каким ты приехал в августе и каким уехал в октябре. Видно, атмосфера, в которой ты здесь жил, ловче, чтоб ins Breite sich entfalten[60]? Ты снова едешь на семестр — в прежнюю среду, очень хорошую, очень чистую, но которая утягивает человека в тесно семейную раму и суживает его понятия. На этот раз ты перевернулся, как Корвин на перекладине в Фуламе, но понятия становятся, как и тело, меньше и меньше гибки. — Это я тебе пишу, как Warnung[61] — и до поры до времени не будем больше об этом говорить. Я думаю, ты меня понимаешь довольно ясно. Я нисколько не враг тихих и мирных добродетелей семейного круга. Но... видишь ли, и Борщ<ов> может полюбить девушку, это будет одна из звездочек, и самых милых, на его пути к киргизам. Но ты его с пути (этого или другого, научного) не своротишь. Быть чувствительным Вертером скоро надоест und wird fatal[62]. 19. Лондон. По страшнейшему проливному дождю и буре приехал...
Входимость: 1. Размер: 58кб.
Часть текста: - Мне позволили гулять. С каким искренним удовольствием вышел я на печальный двор, отвсюду обставленный солдатами, чистый, плоский, выметенный, без травы, без зелени; правда, по углам стояли деревья, но они были печальны, мертвые листья падали с них, и они казались мне то потерянными бедными узниками, грустящими, оторванными от родных лесов, то часовыми, которые без смены стерегут заключенных. Удовольствие мое тускло, темнело; к этому прибавилась еще причина; кто не был в тюрьме, тот вряд ли поймет чувство, с которым узник смотрит на своих провожатых, которые смотрят на него, как на дикого зверя, - Я хотел уже возвратиться в свою маленькую горницу, хотел опять дышать ее сырым, каменным воздухом и с какою-то ненавистью видел, что и это удовольствие, к которому я так долго приготовлялся, отравлено, как вдруг мне попалась на глаза беседка на краю ограды. "Можно идти туда?" - "Я думаю", - отвечал офицер после некоторого молчания; я взошел, и чуть крик восторга не вырвался из моей груди: пространство более нежели на двадцать верст раскрывалось внезапно, нечаянно. Кто не знает чувствований, с которыми смотрит человек вдаль с горы? Я сам часто испытывал их; но тут явилось что-то новое в моей груди, сжатой каменными стенами, - в груди колодника... Вся Москва, весь этот огромный, пестрый гигант, распростертый на сорок верст, блестящий своею чешуею, вся эта необъятная, узорчатая друза кристаллов, неправильно осевшихся. Я всматривался в каждую часть города, в каждой груде камней находил знакомого, приятеля, которого давно не видал... Вот Кремль, вот Воспитательный дом, вот крыша театра, вот такая-то...
Входимость: 1. Размер: 114кб.
Часть текста: ЗАПИСКИ ДЕКАБРИСТОВ: И. Якушкина, князя Трубецкого, Лондон, 1862, Вольная русская типография. — Статьи «Полярной звезды»: о Рылееве, Бестужеве, Н. Муравьеве, «Император Александр I и В. Каразин» MEMOIRES DES DECEMBRISTES: Mémoires de J. Yakouchkine, du prince S. Troubetzkoï, Londres, 1862, Imprimerie russe. —Mémoires et articles sur Ryléieff, Bestoujeff, N. Mouravioff, l'Empereur Alexandre 1er et V. Karazine, insérés dans l'Etoile Polaire, etc., etc. Le mouvement politique non officiel et gouvernemental, ne date réellement, en Russie, que du règne d'Alexandre I er , et principalement de 1812. Les dernières années du règne de Catherine II, l'atmosphère de Saint-Pétersbourg était lourde et suffocante; c'était une atmosphère senile, invalide, dans laquelle on sentait partout la vieille femme dépravée, naguère encyclopédiste, maintenant terrifiée devant la Révolution française, et trahissant toutes ses convictions, comme elle trahissait tous ses amants. Autour du trône silence complet, oriental, çà et là il y avait des loges maçonniques, des martinistes; elle commençait déjà à les poursuivre. Çà et là quelques boutades libérales, même un livre entier, le célèbre Voyage de Pétersbourg...
Входимость: 1. Размер: 16кб.
Часть текста: m’obligerez infiniment en m’envoyant chaque fois 2 exemplaires et expédiant après 8 ex des N< os > qui contiennent l’article par un libraire quelconque à l’adresse de Visconti libr à Nice. Quant à la brochure — arrangez-vous comme cela vous paraîtra mieux et dites-moi un mot après. Il y a une faute très grave dans le 1 art page 17 dernière ligne: au lieu de «Beschränkung» — lisez «Unbeschränktheit» — il faudrait insérer cela dans la livraison qui va paraître. J’ai lu avec beaucoup d’attention l’article plein de verve et de talent où on me maltraite avec tant d’esprit que j’en suis enchanté. Mais il y a une grande erreur dans la manière d’envisager mes articles de ce point de vue. Non, je n’ai pas prêché un égoisme aristocratique, il y a peut-être plus d’amour que d’orgueil dans «l’admonition», mais d’un amour outragé, brisé. L’auteur n’a pas voulu voir le côté tragique, fatal, lyrique, si vous le voulez, de la chose. Ce ne s as des essais logiques, ce sont des aspirations vers une autre activité, c’est l’articulation de la douleur, et de la nécessité de s’émanciper de l’activité passée . L’auteur pense qu’il reste avec le peuple, qu’il va au peuple. Mais de grâce, regardez la France, le peuple par instinct a anticipé les hommes politiques, il ne s’occupe pas le moindre du monde de la montagne, de la dotation, de Changarnier — a mes yeux с’est un progrès immense et pourtant c’est la mort de l’état existant, et de la démocratie telle qu’elle existe. Eh bien qui de nous deux, s’il vous...
Входимость: 1. Размер: 16кб.
Часть текста: твое назначение и — божественная, великая — как ты его исполняешь. Вот твои письмы (от 25 мар<та> — 6 апре<ля». И я, воспитанный, спасенный, счастливый дружбою и любовью, сказал, что в 25 лет ничего не сделал. Нет, вижу, что надобно искоренить славолюбие, это высшая степень эгоизма, и зачем же жаждать еще чувств, еще блаженства, когда душа через край наполнена. Твое письмо, как чистое дуновение рая, разбудило меня. Ежели я имею силу, ежели провидение не тщетно разливает дары — то будущность моя совершится без натяжки, стоит только следовать персту, указующему путь; этот перст мне указует теперь одно — Тебя, и я понимаю почему. Кто мог, кроме тебя, остановить меня середи разгула буйной жизни — но это еще легче было, ибо в душе никогда не померкало доброе начало; но кто мог бы потрясть мою давнишнюю мечту о славе, ту мечту, которая тревожила меня ребенком, заставляла не спать ночи и заниматься во время курса, переносить страдания, — эта мысль была святая святых моей души; ты одним словом, одной строчкой потрясла до основания этот алтарь гордости — я излечусь от него, вот тебе моя рука, и душа будет чище. И в самом деле — ну, ежели нет назначенья громкого и я натяну его, и оно обрушится на меня, как гранитная скала, а не для того...
Входимость: 1. Размер: 6кб.
Часть текста: начали жечь и резать, им дают военных начальников и оружия. Мужиков винить нечего — но что польется крови... Niemand und Keiner wohnten in einem Haus, Niemand ging aus, Keiner ging aus, Wer blieb zu Haus? Vous devinez, chère conservatrice Malvida — Wer blieb zu Haus? — Der Czar ging aus — der polnische Edelma ging aus — der Bauer blieb zu Haus mit seinem Lande. Tout chemin mène à la ville! Et ces messieurs les massacreurs tzariques — font notre besogne mieux que nous — en prenant sur eux tout l'opprobre. .. «fatal» wird Jul Alth sagen. Was in Rußland jetzt vorgeht — das kann man kaum fassen. Die Dissolution, die Putréfaction — die aller galоpant este... Ecrivez-moi — quels sont les №№ du «Kol » qui vous manquent [310]. От Саши письмо из Копенгагена — 21 он должен был приехать в Стокголм — там пробудет две недели, да неделю назад — так что между 12 и 15 июнем будет дома. Ольга, вот тебе статья о тебе, писанная фырстом Долгоруким в «Листке». Помнишь Падлевского у меня в альбоме? A propos, к альб<ому>....
Входимость: 1. Размер: 129кб.
Часть текста: самой редакцией, действительно останавливала нас. Но, без сомнения, наш защитник имел то же право на нашу печатную гласность, как наш обвинитель, и мы печатаем его ответ. Мы получили еще четыре письма, в которых резко нападают на статью г. Ч. В двух нас упрекают, зачем мы поместили ее. Если б публикование «обвинительного акта» только и принесло, что эти горячие, полные любви и симпатии протесты, то я конечно не стал бы раскаиваться в том, что напечатал. Привыкнемте же наконец к свободе не только мнений, но и громкого высказывания их. И-р. Примечание дано к тексту следующего письма: «М. Г. В 30 листе «Колокола» вы напечатали мое письмо к вам, с предисловием, в котором вы говорите, что «décorum oblige» вас не печатать нашего протеста против «обвинительного акта» г. Ч. Позвольте мне вам заметить, что если вы прочтете еще раз наш протест, то вы увидите, что основной смысл его не защита вас, но защита принципа, что большинство читателей и увидят ясно. Суждения о характере вашей деятельности, как я уже вам сказал в первом письме, были неизбежны; а потому позвольте вам повторить еще раз, что вы не имеете права не напечатать нашего протеста, в котором трогаются некоторые вопросы, не касающиеся вас. Примите и проч. Русский ПИСЬМО В ЗАЩИТУ г. Ч. (ПРИМЕЧАНИЯ) К заглавию «Письмо в защиту г. Ч.» относится следующее подстрочное примечание: Мы не имели места для первого письма г. Спартанского и предпочли начать вторым. После предшествующей статьи справедливость требовала напечатать защиту г. Ч. И-р. Второе примечание Герцена относится к словам «восклицаете вы» в абзаце: «Вам это странно, вы этому не верите, ...
Входимость: 1. Размер: 61кб.
Часть текста: not been defended with the fierce tenacity of Transatlantic slaveholders. For it is to be remarked, that although many of the rich landholders in Russia passionately desire the maintenance of serfdom, no one is found to justify the institution ‒ no one to undertake its defence: not even the government. It is nevertheless a question of capital importance. Indeed, the whole Russian Question, for the present at least, may be said to be included in that of serfdom. Russia cannot make a step in advance until she has abolished slavery. The serfdom of the Russian peasant is the servitude of the Russian empire. The political and social existence of Western Europe formerly was concentrated in châteaux and in cities. It was essentially an aristocratic, or municipal existence. The peasant remained outside of the movement. The revolution took little thought of him. The sale of national property had no effect upon his condition, except to create a limited provincial bourgeoisie. The serf knew well enough...