Поиск по творчеству и критике
Cлово "INSCRIPTION"
Входимость: 2. Размер: 8кб.
Входимость: 1. Размер: 55кб.
Входимость: 1. Размер: 134кб.
Входимость: 1. Размер: 95кб.
Входимость: 1. Размер: 45кб.
Входимость: 1. Размер: 9кб.
Входимость: 1. Размер: 3кб.
Входимость: 1. Размер: 6кб.
Входимость: 1. Размер: 7кб.
Входимость: 1. Размер: 49кб.
Входимость: 1. Размер: 55кб.
Входимость: 1. Размер: 9кб.
Примерный текст на первых найденных страницах
Входимость: 2. Размер: 8кб.
Часть текста: soussigné — Fut présent Mons r Alexandre Herzen , propriétaire domicilié à Châtel, canton de Fribourg en Suisse, en ce moment résidant № 2, Barrowfield Place, Primrose Road à Londres. Lequel a déclaré faire en constituer son mandataire spécial M. A qui le comparant donne pouvoir de, pour lui et en son nom, poursuivre par toutes les voies de droit, le recouvrement d’une lettre de change tirée par lui sur madame Emma Herwegh , épouse de Mons r George Herwegh de Zurich, la dite dame demeurant à Nice en Piémont, pour une somme de Dix[291] mille francs que le dit constituant a prêtée à madame Herwegh , payable au vingt août dernier, et protestée à son échéance faute de paiement. En conséquence former toutes demandes en justice et devant tous les tribunaux compétents, tant contre la dite dame Herwegh que contre son mari; constituer tous avoués, procureurs et avocats, obtenir tous jugements et arrêts; les faire mettre à exécution par toutes les voies et moyens que les lois mettent à sa disposition, prendre toutes inscriptions hypothécaires; faire toutes oppositions, saisir, arrêter et prendre toutes mesures conservatoires pour assurer ses droits; faire toutes transactions et arrangements que le mandataire croira utile; accepter toutes garanties et cautionnements qui pourront être offertes; recevoir le montant de la créance du constituant en principal, intérêts et frais; en donner quittance; ...
Входимость: 1. Размер: 55кб.
Часть текста: Art Frères Musa ______ Sangue perfetto, che mai non si beve Dall’assetate vene, e si rimane Quasi alimente che di mensa leve, Prende nel cuore a tutte membre umane Virtute informativa, como quello Ch’a farsi quelle per lo vene vane. Ancor digesto scende ov’è piu bello Tacer che dire; e quindi poscia geme Sovr’altrui sangue in natural vasello. Ivi s’accoglie l’uno e l’altro insieme, L’un disposto a patire e l’altro a fare, Per lo perfetto luogo onde si preme; E, giunto lui, comincia ad operare, Coagulando prima, e poi avviva Cio che per sua materia fe’ constare. Anima fatta la virtute attiva, Qual d’una pianta, in tanto differente, Che quest’è in via e quella è gia a riva, Tanto ovra poi che gia si muove e sente, Come fungo marino; ed indi imprende Ad organar le posse ond’è semente. Or si spiega figluolo, or si distende La virtù ch’è dal cuor del generante Ove natura a tutte membra intende Ma come d’animal divenga fante, Non vedi tu ancor: quest’è tal pun Ché più savio di te fe’già errante; Sì che, per sua dottrina, fe’disgiunto Dall’anima il possibile intelletto, Perché da lui non vide organo assunt Apri alla verità che viene il...
Входимость: 1. Размер: 134кб.
Часть текста: en Russie après la mort de Nicolas et la guerre de Crimée, période de réveil et d'élan dans le genre de la «Drang und Sturm» période des Allemands, vient d'être en partie détournée de sa voie. Cinq ans ont suffi pour fatiguer le gouvernement et la société. Le gouvernement, après l'émancipation des serfs, a eu peur de s'être trop avancé. Aux malentendus que les nouvelles ordonnances ont fait naître parmi les paysans, il répond par la mitraille; aux refus des étudiants d'obtempérer à de puériles exigences — par les casemates et l'exil: les condamnations pour délits politiques recommencent. Le 14 décembre 1861, le poète Mikhaïlov est condamné aux travaux forcés, pour avoir adressé à la jeunesse un appel qui n'a eu aucune suite. La société, ce qui est peut-être plus étonnant, commence aussi à murmurer. Elle semble fatiguée de la liberté, avant même de l'avoir obtenue. Elle en craint les excès, avant d'en avoir eu la...
Входимость: 1. Размер: 95кб.
Часть текста: eu de circulation qu'en Piémont et en Suisse. Presque toute l'édition a été saisie à Marseille par la douane, qui a oublié de la renvoyer, sans égard aux réclamations. Les temps ont changé; pourtant, nous pensons que cette lettre ne sera pas dénuée d'intérêt pour le public. Le célèbre historien a publié sur cette lettre, dans l'Avènement, un article plein de sentiments de bienveillance et de sentiments d'amitié personnelle pour l'auteur [55] . Monsieur, Vous êtes trop haut placé dans l'estime générale, vos paroles sont accueillies par la démocratie européenne avec trop de confiance que votre noble plume vous a si justement conquise, pour qu'il me soit permis, dans une cause qui touche a mes convictions les plus profondes, de laisser sans réponse la caractéristique du peuple russe que vous faites dans votre beau travail sur Kosciusko [56] . Cette réponse est d'autant plus indispensable, qu'il est temps de faire voir à l'Europe qu'en parlant actuellement de la Russie, ce n'est plus d'un absent, d'un éloigné, d'un muet que l'on parle....
Входимость: 1. Размер: 45кб.
Часть текста: agiter le gouvernement, la noblesse et le peuple, c'était la question de l'émancipation des paysans. On sentait bien qu'il était impossible d'aller plus loin avec le carcan du servage au cou. L'oukase du 2 avril 1842 qui invitait la noblesse à céder quelques droits aux paysans, en retour des redevances et des obligations qu'on avait stipulées de part et d'autre, prouve assez clairement, que le gouvernement voulait l'émancipation. La noblesse des provinces s'en émut, se divisa en partis, prenant cause pour ou contre l'affranchissement. On se hasardait à parler de l'émancipation dans les réunions électorales. Le gouvernement permit à la noblesse, dans deux ou trois chels-lieux, de nommer des comités pour aviser aux moyens d'affranchir les serfs. Une partie des seigneurs étaient exaspérés, ils ne voyaient dans cette grande question sociale qu'une attaque de leurs privilèges et de la propriété et s'opposaient à toute innovation, se sachant appuyés par l'entourage du tzar. La jeune noblesse voyait plus clair et calculait mieux. Ici, nous ne parlons pas de ces quelques individus pleins de dévoûment et d'abnégation, qui sont prêts à sacrifier leurs biens, pour effacer le mot dégradant de servage du front de la Russie et pour expier l'ignoble exploitation du paysan....
Входимость: 1. Размер: 9кб.
Часть текста: октября 1848 г. 56. Н. П. ОГАРЕВУ 17 (5) октября 1848 г. Париж. 17 октября 1848. Париж. Я думаю, Огарев, Алексей Алексеевич едва успел окончить тебе повесть о событиях и приключениях, и вот я тебе шлю продолжение. — Жаль, что тебя не было в Москве, когда Мар<ья> Фед<оровна> приехала, — впрочем, ты, вероятно, не все же будешь жить в Пензе. После отъезда Ал<ексея> Ал<ексеевича> здесь все сделалось хуже и отвратительнее, я не могу выразить всей тяжести существованья в этом очумелом, издыхающем городе. Такую тоску выносил человек только один раз, в падающем Риме, — да и то не в августовском Риме, а в Риме третьего столетия, когда все величие исчезло, а безнадежная гибель стала во весь рост. Добрые мечтатели никак не могут сладить идею развития с уничтожением целой цивилизации, как будто в понятии цивилизации лежит условие ее продолжения. Цивилизация — по превосходству временная, как лучший цвет данного времени, цивил<изация>, переживающая себя, — это Византия в средних веках, это мамонт в Сибири после геологического переворота. Я убежден, что Европа не выпутается из современной борьбы на основаниях своей цивилизации, своей гражданственности. Дряхлое бессилие Франции очевидно — страна, лишенная образования, страна мещанства, утратившая все юное, поэтическое, все честное наконец, — что она может сделать? — Хотя я не должен бы был предполагать возражений с твоей стороны, — но прибавлю еще об этом слова два. Вы там мечтаете и рефлектируете, как я вижу из московских вестей, и составляете вовсе иное понятие о том, что делается. Европ<ейская> цивилизация, — éminemment[109] аристократическая, разочтенная для...
Входимость: 1. Размер: 3кб.
Часть текста: Mont Athos et le Mont Sinaï. Tout à vous comme toujours A. Herzen. Перевод Дорогой господин Пульский, посылаю вам этот оттиск, полагая, что он может заинтересовать вас, — у этого господина есть множество образцов—но он уезжает во вторник. Он был бы очень рад повидаться с вами, однако как это сделать? Живет он в Песчаном карьере Leicester Squ . Если у вас есть какие-либо поручения — напишите мне, он уезжает на Афон и Синай. Весь ваш, как всегда, А. Герцен. Примечания Печатается по фотокопии с автографа (OSK). Впервые опубликовано: «Irodalomtörténeti Közlemények», Будапешт, LVIII, 1, 1954, стр. 46. Письмо написано на печатном оттиске памятной записки русского археографа П. И. Севастьянова, прочитанной 5 февраля 1858 г. в собрании «Académie des Inscriptions et Belles-Lettres». Этим и определяется дата письма. В своей записке Севастьянов рекомендовал библиотекам и архивам разных стран использовать фотографирование для снятия копий с редких книг и рукописей. О знакомстве и взаимоотношениях Герцена с венгерским эмигрантом Ф. Пульским см. ЛН, т. 64, стр. 419—424. …полагая, что он может заинтересовать вас... — Пульский был по...
Входимость: 1. Размер: 6кб.
Часть текста: Всего лучше адресоваться в наше посольство и спросить, как сделать; вспомни, что пасс на мое имя, след., может вас подвергнуть всяким мелким неприятностям, обыску и т. п. Можешь посоветоваться с Шомбургом. Они теперь спрашивают даже детей. Григорий Ив<анович> должен прислать деньги; если до отъезда вашего их не получите, дай адрес в Женеву у Ротшильда и попроси М-r Масé переслать сюда poste restante; если же при вас получатся, то отдай вексель в общий счет мой с Ротшильдом и возьми денег сколько надобно. Если вексель будет на имя маменьки, то ей надобно подписать. Французские inscriptions можно оставить у Ротшильда (взяв, разумеется, расписку) и просить, чтоб он получал проценты в общий счет. Я полагаю, что Boucault может во всем быть особенно полезен. Относительно материального благосостояния я живу здесь отлично, Hôtel des Bergues, опять увидел я большие комнаты огромные окна, — т. е. не мещанские квартиры, к которым мы так привыкли в Париже. Вчера у меня обедал Головин и наш общий здешний приятель — о котором я могу сказать одно, что лучший друг не мог бы искреннее и душевнее нас принять! Знает ли Гервег assmanshauser’cкoe вино? Здесь в hôtel, если остаться надолго, берут по 50 фр. с рыла в неделю, да 5 фр. за комнату, — то и можно было бы остаться на сем основании здесь. Целуй, кланяйся и обнимай всех кого следует. Еще раз...
Входимость: 1. Размер: 7кб.
Часть текста: волнение последних дней, наконец, физическая усталь. Я от Парижа до Женевы не отдыхал ни минуты. В семь часов приехали мы в Лион, в половину седьмого я уже сидел на империале женевского Дилижанса, жар был убийственный, — как бы то ни было, но я здесь и первый раз от роду с каким-то бешенством выпил бутылку рейнвейну. Фази меня принял превосходно. Что-то вы... настрадались, чай, как?.. О жизнь, жизнь, она мила своей безмозглостью, все шатается, вчера на краю гадостей и мрзостей, сегодня спокойно в отеле — остается право пить и есть. — С начала дороги эгоизм самосохранения заглушал все во мне, потом вдруг все задавленное в последние дни вышло наружу — негодование, боль, а пуще всего меня досадовало и мучило, что я не простился с детьми. Саша, верно, грустил обо мне. Я еще в Париже не мог вспомнить этого, чтоб слезы не навернулись на глазах. — Лишь бы мое письмо скорее дошло до тебя. Прощай. Прощайте. 23 июня. День страшных воспоминаний. — Я отдохнул и напился превосходного кофею и все думаю и думаю, что есть ли же на свете что-нибудь глупее, как все наши опыты ...
Входимость: 1. Размер: 49кб.
Часть текста: un contraste qui ne se présente nulle autre part avec tant de nudité, nous dirions même, avec tant d'exagération. C'est un défrichement à côté d'un enterrement, c'est la veille touchant le lendemain, c'est une germination pénible et une agonie difficile. D'un côté tout sent la chaux, rien n'est terminé, rien n'est encore habitable, partout des bois de construction, des murs nus; de l'autre, tout sent le moisi, tout tombe en ruines, tout devient inhabitable, partout fentes, débris et décombres. Entre les bois de sapin saupoudrés de neige, dans de grandes plaines, apparaissaient les petits villages russes; ils se détachaient brusquement sur un fond d'une blancheur éblouissante. L'aspect de ces pauvres communes rurales a quelque chose de profondément touchant pour moi. Les maisonnettes se pressent l'une l'autre, aimant mieux brûler ensemble que de s'éparpiller. Les champs sans haies ni clôtures, se...