Герцен Александр: Поиск по текстам произведений автора и критике. Cлово "VIVA". Классическая русская литература.

Примерный текст на первых найденных страницах

Входимость: 22. Размер: 46кб.

Часть текста: – субъективные взгляды и ощущения теряются в величине совершающегося. Я больше месяца не брал пера в руки, даже ни разу не вспомнил, что умею писать, – расскажу вам несколько отрывков из виденного мною и, чтобы ничего не потерять из итальянской хроники нынешнего года, начну за несколько часов до его начала. Проливной дождь лил весь вечер 31 декабря 1847 г., несколько ударов грома и беспрерывные молнии, кроме всего остального, напоминали, что это не русский Новый год; между тем Piazza del Popolo покрывалась народом, и зажженные torci, невесело потрескивая и дымясь, зажигались там и сям. Чичероваккио вел римский народ поздравить св. отца с Новым годом, прокричать ему «evviva» – так, как ему одному кричат, и в то же время напомнить ему, что римляне ждут в этом году исполнения тех важных упований своих, на которые он дозволил надеяться – но которые слабо исполнены консультой и всем прочим. – Савелли, губернатор римский, открытый враг всякого прогресса, отправился к Пию девятому и уверил его, что мятежная и опасная толпа народа собирается ночью посетить его на...

Входимость: 9. Размер: 39кб.

Часть текста: г. Я видел несколько раз Пия IX; мне очень хотелось прочесть на лице этого человека, поставленного во главу не только итальянского движения, но европейского, какую-нибудь мысль, словом, что-нибудь, и я ничего не прочел, кроме добродушной вялости и бесстрастного спокойствия. Все портреты его, все бюсты похожи; к ним надобно добавить белый, нежный цвет лица, католическую, клерикальную полноту, прозрачную мясистость, и небольшие глаза, выражающие… что выражающие? – какую-то беспечную сытость. Я уверен, что Пий IX не способен ни к жестокости, ни к преследованиям [101] , но он может допустить и то и другое, и я еще более уверен в том, что какие бы обстоятельства ни пришли, его пищеварение не расстроится, он тихо погрустит и успокоится. Первый раз я видел его в квиринальской капелле, где он служил. Его окружали все кардиналы, находившиеся налицо в Риме, – что это за веющие несчастием лица, напоминающие инквизицию и аутодафе! Как ясно выражалась в каждой черте, в каждом движении этих бессемейных стариков жизнь, проведенная в двоедушии и домогательствах, ненависть ко всему свободному, властолюбие, зависть, готовность мести, отсутствие всего человеческого, теплого. Каждый в свою очередь подходил к папе, кланялся ему с коленопреклонением, он каждого накрывал руками; и в том числе был Ламбрускини, с видом старого шакала; я ждал, что он укусит св. отца, но они расцеловались преспокойно. Во второй раз я видел св. отца во всем блеске понтификата в церкви Santa Maria Maggiore, где он прогуливался...

Входимость: 8. Размер: 13кб.

Часть текста: liberata, viva Parigi, viva il nuovo governo francese»...[51] доселе Франция была исключена из всех демонстраций. Рукой Н. А. Герцен: Поздравляю, поздравляю! Разумеется, с предстоящим праздником Светлого воскресенья. Твое письмо я нашел здесь. Я писал к тебе из Неаполя о потере портфеля; по милости того, что теперь там нет полиции, я его отыскал, пропал только кредитив, но Торлониа уверил, что никто не займет по нем. А потому это дело в сторону. — Скажи Гервегу, что я хорошо знаком с редактором «Italiсо» Spini, но ни он, ни другой редактор Pinto не слыхивали о кландестинном журнале «Ibis» и говорят, что, вероятно, этот журнал издавался в Тоскане, а не здесь. — Теперь к общим делам. Я в Неаполе пробыл 25 дней. Представь себе, что из этого рая сделали еще новые события. Один вечер останется у меня в памяти. Я приехал до конституции, народ сомневался, публика была мрачна, проходит день, назначенный королем, — конституции нет; все становится беспокойнее, вести из Сицилии мрачны, в театре поют гимн — и все молчит. 11-го в три часа подписал король конституцию, в пять площадь перед Francesco di Paolo покрылась народом — хотели знать подтверждения. Король явился на балконе — и «Viva il re costituzionale»[52] было вопросом, он снял шляпу и поклонился в пояс, à la lettre[53] в пояс — тогда какой-то энтузиазм охватил весь город, еще не совсем смерклось, когда все явилось с зажженными факелами. Незнакомые люди жали мне руку, на улицах обнимались, люди с раскрасневшимся лицом, другие, обливаясь слезами, кричали: «Viva la liberta!» — Остальные дни были официально торжественны, ...

Входимость: 5. Размер: 20кб.

Часть текста: выгнали Людовика-Филиппа, республика провозглашена! – Viva la Repubblica francese! Viva la Francia libera! [153] – закричали в зале. – Morte al caduto malgoverno, viva, viva sempre la Repubblica! [154] Во сне это или наяву? События с каждым днем густеют, становятся энергичнее и важнее, усиленный пульс истории постукивает лихорадочно, личные взгляды и ощущения теряются в величине совершающегося. Писать нет ни малейшей охоты. А потому прощайте. 20 апреля. Удивительное время. У меня дрожит рука, когда я принимаюсь за газеты, всякий день какая-нибудь неожиданность, какой-нибудь громовый раскат; или светлое воскресенье или страшный суд возле. Новые силы пробудились в душе, старые надежды воскресли, и какая-то мужественная готовность на все снова взяла верх. На днях я оставляю Рим. Расскажу наскоро, что здесь было в продолжение последнего месяца. Весть о провозглашении французской республики сильно потрясла всю Италию, Рим явным образом становился республиканским городом. А Пий IX в это время издавал тощую и уродливую конституцию – troppo tardi, st. padre, troppo tardi! [155] Она была принята холодно, она не удовлетворяла ни прогрессистов, ни иезуитов. Григорианцы кричали против нее так же громко, как друзья Маццини. Одна золотая посредственность была довольна, – я говорю о...

Входимость: 4. Размер: 32кб.

Часть текста: и гораздо больше счастливых и беззаботных грешников. С религиозной точки зрения нельзя допустить, чтоб люди жили на этом сладострастном берегу, и почем знать – может, усердные молитвы первых христиан много способствовали к извержению Везувия, погубившему Помпею и Геркуланум? В самом деле, здесь, в теплом, влажном, волканическом воздухе дыхание, жизнь – нега, наслаждение, что-то ослабляющее, страстное. Самый сильный человек делается здесь Самсоном, остриженным под гребенку, готовым на всякое увлечение и не способным ни на какое дело. Беда, если к тому же кто-нибудь докажет, что именно увлеченье-то и есть жизнь, а дела – вздор, что их совсем и делать не нужно… Переход от римской природы к неаполитанской до того поразителен, до того резок, что я хочу сказать несколько слов о маленьком переезде нашем. Печальная Кампанья со своими водопроводами и голубыми горами, пропадающими на горизонте, сменяется еще более печальными Понтинскими болотами; их все торопятся миновать, боясь маларии;...

Входимость: 3. Размер: 28кб.

Часть текста: Одна златая посредственность, люди пресные, ни теплые, ни холодные, соответствующие французским буржуа-либералам, любящим умеренный прогресс, и притом любящие в нем умеренность больше прогресса, были довольны. Пий девятый учреждал две камеры, из них одна была в руках кардиналов, а другая представляла ей свои предложения; если она соглашалась с низшей камерой, то отсылала ее предложения на утверждение папы, – который не прежде утверждал, как предлагая их на обсуживание святого коллегиума, – и в последнем случае принимал или отвергал со всею волею своего непогрешительного суда. Избирательный ценс утверждался очень высокий – особенно взявши в расчет бедность края и распределение собственностей. Инквизиция не уничтожалась. Доминикальные суды, мешающиеся во все семейные и брачные дела, не отменялись, и тайна алькова снова оставалась отданной на разбор людей, по званию не долженствующих иметь никакого понятия о делах брачных. Дозволялось печатать все светское без ценсуры, но решение вопроса, что светское и духовное, предоставлялось духовной ценсуре; не надобно забывать, что такое разделение очень нелегко там, где министры – кардиналы, где папа – царь, где финансовые меры – чуть не догматы и полицейские распоряжения – почти епитимья. Словом, папское уложение было беднее сардинского и тосканского, оно было ниже того порядка, который фактически существовал в Риме, лучшая сторона его состояла ...

Входимость: 3. Размер: 47кб.

Часть текста: к вашему имени слово генерал, оно до такой степени мелко для вас, что не переходит через мое перо, и я скорее отказался бы от удовольствия писать к вам, чем назвать вас генералом. Я собирался посетить вас, мне хотелось еще раз пожать вашу руку с глубоким уважением и полным сочувствием. Я слышал, что вы не забыли меня. Но обстоятельства устроились иначе, я покидаю Италию раньше, чем думал, и хочу воспользоваться поездкой к вам общего друга нашего, чтоб посетить вас письменно. При этом я имею особую цель. Мрачная и свирепая борьба с Польшей еще раз обнаружила всю бесчеловечность и жестокость петербургского правительства. Как только Зимний дворец попускает себя на резню и всякие ужасы, кровавое зарево падает на нас. Эту незаслуженную круговую поруку мы готовы сносить с горестью, но не протестуя. По несчастию, ею не ограничивается дело. Свирепости правительства, крик развратного и подлого журнализма, рукоплескания толпы, растленной или обманутой, заставляют думать, что вообще русское движение было или преднамеренным обманом или мечтой больного воображения. Этого мы вынести не можем. Мы себя чувствуем слишком живыми для того, чтобы позволить себя молча похоронить. И я пишу к вам для того, чтоб свидетельствовать, что мы вовсе не умерли, что движение русское вовсе не подавлено и вообще по сущности своей неподавляемо. У меня страстное желание сказать это именно вам, мужу народов. Вы понимаете, вы любите массы так, как они есть, без римской тоги, без парадного цивизма, и очень естественно, что именно потому народ вас признал своим патроном, своим заступником[5], что он из вашей красной рубахи сделал свое святое облачение, свою camicia santa, и что женщина — этот другой народ, с своим ясновидением сердца, сняла почти везде корсаж и заменила его рубашкой вождя слабых, ищущих воли. После...

Входимость: 2. Размер: 11кб.

Часть текста: А. А., 9 января 1867 е. (28 декабря 1866 г.) 7. М. МЕЙЗЕНБУГ и А. А. ГЕРЦЕНУ 9 января 1867 е. (28 декабря 1866 г.), Ницца, 9 janvier 1867. 87, Promen des Anglais. Vous êtes très injuste — chère Malvida, — mais comme vous l'êtes par amitié pour moi, je n'ai pas la force de me fâcher. Quelques mots d'explication sont pourtant nécessaires. Si vous saviez avec quelle douteur j'ai dû renoncer à l'idée d'aller pour le 6 à Florence — vous ne m'auriez pas écrit votre lettre. Vous auriez — avec un peu plus de confiance, pensé: «s'il ne vient pas — il y a donc des causes». J'ai des devoirs et des remords — j'accomplirai autant que possible les premiers. Lebenskünstler.., je l'ai été, maintenant je cède le pas à vous jeunes âmes (qui peuvent soit dit en parenthèse s'enflammer encore à un livre frelaté de Mme Miche]et). Savez-vous que pour moi il n'y a pas d'idéal plus beau — que la tranquillité, que le loisir de dire son dernier mot l'épilogue. Et cet idéal est inaccessible...

Входимость: 2. Размер: 8кб.

Часть текста: avec le contenu n'est par elle-même ni bonne ni mauvaise) peut donner des résultats très absurdes. Le socialisme vise beaucoup plus loin'qu'à faire l'addition numérique des voix et la soustraction des minorités pour apprécier la valeur arithmétique d'une loi. Le socialisme tend à découvrir les lois de l'organisation sociale la plus naturelle dans l'état donné aux antécédents historiques, à les réaliser. «Anarchie» — «Talent d'obéir» — tout cela demande des définitions; le vague, l'indéfini sont très dangereux. Si «Anarchie» veut dire désordre, arbitraire, solution de la solidarité, non conformité à la raison — le socialisme la combat plus que la monarchie. Le talent d'obéir en conformité avec notre conscience est une vertu. Mais le talent de lutter lorsqu'on nous force à obéir contre la conviction — est aussi une vertu. L'ordre de la nature — est la plus grande, la plus harmonieuse anarchie — c'est pour cela que la nature va d'elle-même. Ici le mot d'Anarchie ne signifie pourtant pas un tohu-bohu de caprices, d'excentricité. La logique c'est l'anarchie de la pensée — il ne faut pas à'autorité pour me convaincre que 2x2=4. La religion au contraire est la monarchie de la logique et demande outre le talent d'obéir, le talent de croire. Sans le talent de lutter — le monde en serait au Japon. Pas d'histoire, pas de ...

Входимость: 2. Размер: 123кб.

Часть текста: и горького смеха, я собирался, на манер гранвилевской иллюстрации, написать памфлет: «Les réfugiés peints par eux-mêmes» [81] . Я рад, что не сделал этого. Теперь я смотрю покойнее, меньше смеюсь и меньше негодую. К тому же и эмиграция продолжается слишком долго и слишком тяжко гнетет людей… Тем не меньше я и теперь скажу, что эмиграции, предпринимаемые не с определенной целью, а вытесняемые победой противной партии, замыкают развитие и утягивают людей из живой деятельности в призрачную. Выходя из родины с затаенной злобой, с постоянной мыслию завтра снова в нее ехать, люди не идут вперед, а постоянно возвращаются к старому; надежда мешает оседлости и длинному труду; раздражение и пустые, но озлобленные споры не позволяют выйти из известного числа вопросов, мыслей, воспоминаний, из которых образуется обязательное, тяготящее предание. Люди вообще, но пуще всего люди в исключительном положении, имеют такое пристрастие к формализму, к цеховому духу, к профессиональной наружности, что тотчас принимают свой ремесленнический, доктринерный тип. Все эмиграции, отрезанные от живой среды, к которой принадлежали, закрывают глаза, чтоб не видеть горьких истин, и вживаются больше в фантастический, замкнутый круг, состоящий из косных воспоминаний и несбыточных надежд. Если прибавим к тому отчуждение от не-эмигрантов, что-то озлобленное, подозревающее, исключительное, ревнивое, то новый, упрямый Израиль будет совершенно понятен. Эмигранты 1849 не верили еще в продолжительность победы своих врагов,...

Поиск по творчеству и критикеCлово "VIVA"

Поиск по творчеству и критике
Cлово "VIVA"